На сеновал с Зевсом

   Старушка сокрушенно покачала головой и разразилась длинной речью на непонятном языке. Он изобиловал шипящими и свистящими согласными, живо напомнившими мне папулину конверсионную скороварку. Есть у нас дома такой фантастический агрегат производства Нижнетагильского завода самоходной гусеничной техники – скороварка «Белочка», явно собранная из неликвидных деталей для танка. Самую твердую свеклу эта победоносная машина превращает в пюре за десять минут, но свист и скрежет при этом стоит такой, что все домашние прячутся в укрытие, а папуля надевает на кухне наушники, как у сигнальщиков на палубе авианосца.

   – Гр-пр-хрщщ! – эмоционально шумела горюющая старушка. – Апкщчщ неотложка!

   – Неотложка? – Я выловила из неинформативного скрежета человеческое слово и поняла, что готовилась к худшему не напрасно.

   – Неотложка! – подтвердила бабушка и развила тему во второй части своего монолога.

   Голос у старушки был поразительно громкий и немузыкальный – она запросто могла бы озвучивать тяжелую технику в батальных сценах фильмов о войне. Чужеродные шипящие и свистящие больно царапали мне уши, но я самоотверженно обратилась в слух и вскоре выловила еще два понятных слова: «телефон» и «инфаркт».

   «Всё ясно, «Скорая помощь» увезла кого-то с инфарктом!» – сделал логичный вывод мой внутренний голос.

   – Но у кого инфаркт-то? – требовательно спросила я шумливую бабушку, вклинившись в микроскопическую паузу между громыханием и лязгом танковых траков.

   – Ой, горе! – громче прежнего взвыла старушка, со следующего слова окончательно перейдя на язык танков и бронетранспортеров.

   – Надо у соседей спросить! – посоветовал Алехандро.

   Он поднялся по лестнице следом за мной и теперь стоял на площадке между этажами, рассматривая бронетанковую старушку с уважительным интересом.

   – «Скорая» приезжала, правда? – неприятно удивился интеллигентного вида мужчина, с большим трудом извлеченный нами из недр соседней квартиры. – А к кому? Знаете, я ничего необычного не слышал!

   – И это неудивительно, – пробормотал Алехандро, глазами показав мне на бронебабушку, по-прежнему производящую шумы, которые, по всей видимости, были здесь как раз обычными.

   Затем он взял меня за локоток и повел вниз по лестнице, а я была так расстроена, что безропотно подчинилась. Уважая мою печаль, мачо помалкивал, зато деловито заговорил мой внутренний голос:

   «Можно позвонить на станцию «Скорой помощи», назвать Маруськин адрес и спросить, куда именно увезли пациента с инфарктом!»

   Совет показался мне дельным. Поэтому во дворе я первым делом набрала «03» и, косясь на табличку с адресом на углу дома, озвучила вопрос диспетчеру «Скорой».

   – Девушка, вы с ума сошли? Мы тут справок не даем! – незамедлительно нахамила мне сиплоголосая особа.

   – А диагнозы, значит, ставите! – обиженно буркнула я, выключая мобильник.

   – И какой же у тебя диагноз? – заинтересовался Алехандро.

   Я посмотрела на его исподлобья.

   – Понятно, – вздохнул он и осторожно вынул из моего стиснутого кулака телефон. – Дай-ка сюда… В «Скорую» звонила? Смотри, как надо.

   Мачо прилепил трубку к уху, забронзовел лицом и непререкаемым командирским тоном пророкотал:

   – День добрый, майор Романов, Западное УВД. С Краснозвездной, двенадцать, гражданина с инфарктом куда госпитализировали?

   – Одну секундочку, сейчас… В зиповскую больницу, – услужливо ответил сиплый голос.

   – Вот так, – Алехандро вернул мне мобильник и зашагал к машине.

   Я остолбенело смотрела ему вслед. Он, видимо, почувствовал мой взгляд и обернулся:

   – Так мы едем в больницу или нет?

   – Едем! – Я ожила и заторопилась следом.

   Уже в машине по дороге в больницу я спросила:

   – А ты правда майор Романов из Западного УВД?

   – Конечно, нет! – ответил Алехандро, посмотрев на меня с откровенной иронией. – Где ты видела милицейских майоров, раскатывающих на джипах?

   – Уфф! – Я не сдержала вздох облегчения.

   В принципе я совсем неплохо отношусь к офицерам милиции, но у меня уже имеется один бойфренд в капитанском звании. Куда еще майора?

   «А почему нет? Завела бы себе собственную армию! – поддел меня внутренний голос. – Вон у папы римского есть же своя гвардия? Есть! И у Президента нашего есть свой полк».

   – А у тебя есть кто-нибудь? – Алехандро ворвался в мои мысли с неожиданным вопросом.

   – И роты не наберется, – машинально ответила я с откровенным сожалением.

   И осознала, что опорочила свою репутацию, только когда мачо закашлялся, поперхнувшись то ли смехом, то ли возгласом. Это помешало ему продолжить разговор, впрочем, я и не стала бы беседовать на интимные темы с малознакомым мужчиной, да еще таким нахальным! Поглядывая на меня искрящимися глазами, мачо весело похрюкивал, а я обиженно надулась, отвернулась к окошку и за переживаниями даже не заметила, как мы доехали до больницы. Я едва не забыла, зачем мы вообще туда отправились!

   – Как зовут твоего инфарктника? – уже вылезая из машины, спросил Алехандро.

   Я почесала в затылке. Поскольку я до сих пор не выяснила, кого именно из родственников бронетанковой бабушки умчала неотложка, имени и пола пациента я не знала. Но фамилия Маруськиного семейства была мне известна:

   – Жане!