На сеновал с Зевсом

   Выколачивая пыль из матраса с энтузиазмом старомонгольского сборщика дани, старушка так цепко поглядывала на нашу колоритную группу, что можно было не сомневаться: в случае чего она не затруднится составить словесный портрет всей честной компании, включая Фунтика. Я рассчитывала на то, что любознательная и внимательная пенсионерка окажется хорошим источником информации: Мурата Руслановича дома не оказалось, дверь нам никто не открыл, а уезжать восвояси, не встретившись с единственным кандидатом на роль главного организатора и распорядителя Марусиных похорон, нам не хотелось. То есть надо было узнать, можно ли поискать и, главное, успешно найти Мурата Руслановича в каком-нибудь другом месте.

   – Муратик? Хороший мальчик, вежливый, не пьет, не курит, девок в дом не водит. – По моему запросу бабуля охотно выдала исчерпывающую характеристику субъекта.

   Она даже приостановила процесс избиения перины, за что измученный громкими шумами похмельный Андрюха подарил мне признательный полупоклон.

   – А где его можно найти, не подскажете? – спросила я.

   И тут бабуля неожиданно проявила неприятную бдительность:

   – А зачем вам его искать? Муратик наш хороший мальчик!

   Она недобро прищурилась на меня, на трио Трошкина – Катя – Эндрю, даже не поленилась отыскать взглядом шуршащего в траве Фунтика. Очевидно, прикидывала, достаточно ли мы хорошие девочки, мальчики и собаки, чтобы сдать нам благонравного Муратика.

   – Дело в том, что Мурат Русланович хотел приобрести четвероногого друга, – не моргнув глазом, соврала я. – Вот мы и привезли ему собачку посмотреть.

   – Эту? – Бабуля без восторга оглядела Фунтика в милом мануфактурном убранстве.

   Судя по выражению ее лица, смотреть было особо не на что.

   – Это редкая порода из самого сердца Европы! – сказала я в защиту нашего песика.

   – Между прочим, не шавка какая-нибудь, а Гобеленовый Бульдог а-ля франсе! – по собственной инициативе подсказала выдумщица Трошкина, прикрепленная к модному кобелю посредством поводка из широкой атласной ленты.

   Наша невинная, в общем-то, ложь неожиданно заставила разговорчивую бабулю резко изменить оценку личностных качеств Мурата Руслановича.

   – Ну, идиот! – вскричала старушка, порывисто взмахнув выбивалкой в опасной близости от моего уха. – Собака ему понадобилась! Жену бы лучше завел, бестолочь, а то как лестницу в очередь с соседями мыть, так у него вечно некому, а как двор загаживать, так вот вам, пожалуйста!

   Бабка шумно вздохнула, окончательно рассвирепела и пугающе затрясла своей палкой:

   – А ну, езжайте отседова с вашим холщовым бульдогом, нам тут своих четвероногих хватает! Вон, дружок Мураткин, Петька Филимонов, опять на карачках ползет! Набрался, скотина, средь бела дня, что за дом проклятущий, одни уроды тут живут!

   – Летс гоу, пока целы! – посоветовала недоученная англоманка Трошкина, спешно утаскивая свою хвостатую тряпичную куколку в машину.

   – Джаст момент, есть идея! – столь же конспиративно ответила я.

   Меня живо заинтересовал четвероногий индивидуум, представленный как приятель Мурата Руслановича Петр Филимонов. Вытирая спину свисающими с веревок простынями, он неторопливо перемещался по бельевой площадке, неловко, но старательно выполняя на асфальте чередование простых физкультурных упражнений «упор-присев» и «упал-отжался».

   Я напрямик через травку, слегка помятую Фунтиком, подошла к спортивно-бельевой площадке и остановилась на краю асфальта, терпеливо дожидаясь, пока четвероногий друг Мурата Руслановича подползет ко мне поближе.

   – Привет участникам соревнований! – подсказала мне реплику вредина Трошкина, решив, будто я не знаю, как начать разговор.

   – Спроси его: «А «Динамо» бежит?» – Эндрю тоже влез с непрошеной помощью.

   – И он ответит: «Все бегут!» – добила подачу Катерина.

   Я посмотрела на зубоскалов с укоризной и покачала головой:

   – Знаете, кто вы? Три медведя! Никакой толковой помощи от вас, одни только медвежьи услуги!

   – А чего сразу три медведя? – заспорила Катерина.

   Судя по тону, у нее были какие-то свои претензии к косолапым.

   – Тогда уж – три танкиста! – сказал Эндрю, похлопав ладонью по броне своего легкового танка.

   – Три танкиста и собака! – засмеялась Трошкина, радуясь, что ее четвероногому другу наконец нашлось достойное место в истории.

   – Три тнки! Ста! Три веселх дру! Га! Ик! Ипаж! Мшины бъево-ой! – тягучим голосом с неожиданными синкопами запел ползущий по-пластунски Петр Филимонов.

   Взбешенная общим весельем, бабуся застучала палкой, как станковый пулемет, а я опять горько пожалела, что у меня с собой нет ничего огнестрельного. Очень хотелось кого-нибудь убить. Можно даже всех. Хотя бы для того, чтобы все замолчали, как убитые!

   – Кстати, о друзьях! – стальным голосом пробряцала я, перекрывая пьяное пение. – Петя, где Мурат?

   Внушаемый Петя не усомнился в том, что я имею право интересоваться местонахождением его друга, но ответил невежливо:

   – Пшел к жо…

   – Не выражайтесь, пожалуйста! – звонким голосом возмутилась бывшая пай-девочка Трошкина.