На Север за чудом

– Он бы то же самое спросил у нас с тобой, если бы умел разговаривать по-человечески, – ответил Антеро. – Это мы в его лес пожаловали, вот и вышел взглянуть. Это меньшой хийси, дикий человек леса. Они не в родстве с Хозяином леса Тапио, и разум их ближе к звериному – огня боятся, ходят нагишом, однако обижать их без нужды нельзя – они всё же часть народа Метсолы и на людей похожи, как никакой другой зверь. Одного из меньших хийси знал наш Кари – ушёл он как-то в лес дальше обычного да и оказался с косматым по соседству. Угощал хийси сухарями да салом, и тот в долгу не оставался – то зайца человеку притаскивал, то тетёрку. Когда пообвыклись, Кари даже говорить с ним пытался, да только косматый по-людски не понимал – только лопотал что-то да чирикал, как воробей. Потом смешно получилось: задремал как-то Кари на солнышке, куртку скинул и башмаки тоже – полдень жаркий выдался. А хийси уж тут как тут – он и раньше видел, как люди одежду носят, и тоже захотел попробовать, а как надо – не знал. Напялил куртку задом наперёд, руки в башмаки засунул, снять не сумел – и давай блажить на весь лес да бегать туда-сюда – подумал, что человечьи штуки его поймали. Кари проснулся – и вдогонку, да куда там! Так и оставил косматого в покое, а вскоре и вещи свои в лесу отыскал, вернее, то, что от них осталось.

Остаток ночи прошёл спокойно. Лесное чудо после забавного рассказа не казалось страшным, и, словно понимая это, не тревожило отдых путников.

Шведы и норвежцы

Драккары шведов продолжали путь на юго-восток, вдоль побережья моря до устья Невы и дальше. Уже приближалось озеро Нево[24], и не за горами был Волхов, на берегах которого стоял богатый и славный город Хольмгард.

Боги не оставили мореходов – погода стояла ясная, попутный ветер наполнял паруса, и Нева спокойно качала корабли на своих волнах. Но ярл Торкель, прозванный Вороном, проводил последние дни в тяжёлых раздумьях: ему до сих пор не удалось исполнить особое поручение конунга.

Будь на пути флота торговые города с их рынками и гостиными дворами, с купцами, путешественниками и праздными зеваками, добыча сведений о таинственной Гротти не составила бы труда, благо поддерживать беседы Торкель умел, как никто другой. Но всё оказалось сложнее.

Дело в том, что после Виипури викингам не представилось ни единого случая торговать и расспрашивать местных жителей. Большие селения на пути не встречались, маленькие деревеньки и хутора, рассыпанные по лесистым берегам, при приближении флота повсеместно делали одно и то же – наглухо запирали ворота и щетинились копьями. Когда однажды викинги высадились на берег и попытались подойти к очередной деревне, из прибрежных зарослей градом посыпались стрелы.

Ярл понимал, что дело здесь не в злобном нраве финнов, а в их обычной осторожности – какой ещё встречи было ждать пяти чужеземным кораблям с многочисленной вооружённой командой? Ингры из Виипури знали обычаи викингов и умели предугадать их намерения, но жители глубин этого малолюдного края, сплошь покрытого дремучими лесами, подобными знаниями похвалиться не могли. Зато лихая слава детей Одина, промышлявших торговлей и разбоем одновременно, просочилась даже сюда.

Хэрсир Горм снова предлагал брать финнов в плен и заставлять говорить силой, но Торкель строго-настрого запретил обижать местных. Внутренне он уже готов был согласиться с Гормом, но помнил наказ конунга и, кроме того, не позволял досаде затмить свой холодный рассудок.

«Мы потеряли много времени, – размышлял ярл наедине с собой, оглядывая с носа драккара неприветливые берега Невы. – Нарочно повернули к северу от привычных путей, два дня просидели в Виборге, а узнали немногим больше, чем знали ранее. Похоже, здесь нам делать больше нечего. Углубись мы в эти дебри – кто знает, что там? Впрочем, я и здесь видел, как встречают нас финны».

Торкель уже готов был побиться об заклад, что Асмунд вспомнил о Гротти в последний миг, там, на вершине Стража Бирки. Жажда золота побудила его верить в чудеса – конунг пожелал убить одним камнем сразу двух зайцев: выгодная торговля с русами и попутно добыча волшебного жёрнова Гротти, обладание которым он приписал финнам. Однако конунг не учёл того, насколько разнятся повадки этих двух зайцев. Торговый или военный поход невозможен без многих кораблей, но сейчас оказалось, что со многими кораблями невозможно узнать финнов ближе – они предельно осторожны с чужаками. Чтобы входить гостем в их дома и расспрашивать о чудесах, следовало бы идти по финским землям в одиночку – законы гостеприимства не позволят оставить за порогом даже чужеземца… Не поступить ли именно так, оставив на время корабли?

Подумав так, ярл тут же посчитал эту идею вздорной. Драккары и груз конунга вверены ему, Торкелю, и он не вправе бросить их. Горм силён, но только в том, что связано с битвами, – мирные дела не для него, и стать главой в торговом походе он не сумеет, разве что на обратном пути. Но и там ярл не рискнул бы оставлять Горма одного – он со своими молодцами даже самый дружественный поход превратит в набег.