(На)следственные мероприятия

Сначала я решил, что санитар зашел проведать пациента, но ангел не ограничился одним только взглядом, а подошел совсем близко и склонился над Морганом. Провел костяшками пальцев по его щеке, по шее, тронул ворот безрукавки.

Эй, это все-таки мой напарник! И чтобы получить доступ к его телу, нужно записываться у…

Я дернул санитара за плечо. Вернее, подумал, что дернул, а на деле оказалось иначе: как только моя ладонь коснулась белого халата, мысли и ощущения смешались в одну большую и запутанную кучу.

Мне вдруг стало очень спокойно. Так, что захотелось закрыть глаза. Все тревоги испарились из сознания, как по взмаху волшебной палочки, и вспомнить, зачем я нахожусь здесь, в лечебнице, оказалось почти невозможным. Где-то на горизонте что-то маячило, неясное и раздражающее, но приглядываться внимательнее, чтобы разобрать его гримасы?.. Брр! Здесь ведь лучше. Уютнее. Слаще. Такая ласковая тишина…

Которую разорвала вспышка боли. Не моей. Его, санитара этого. Но я тоже основательно прочувствовал удивление человека, чьи планы, по всей видимости, разлетелись прахом, освобождая… скромные намерения капитана Сэна. Ну да, как же можно было забыть?!

До его подбородка мой кулак добирался по причудливой траектории, потому что ангел вроде как стал меньше ростом. Или просто согнулся? Впрочем, после удара это было уже неважно: санитар, вместе с сознанием потерявший способность туманить чужие мозги, рухнул на пол и усилиями моих ног закатился под кровать.

Ну и чудеса тут творятся, однако! Надо отсюда убираться, и чем скорее, тем лучше. Но, разумеется, не в одиночестве.

Вроде сначала Морган лежал как-то не так. И одеяло сползло на сторону… Наверное, мы с санитаром задели. Но не проснулся, и это хорошо. Нечего ему сейчас волноваться. А вот кресло пригодится: можно было, конечно, и на себе тащить напарника, но не такая уж у нас большая разница в габаритах, чтобы заниматься силовыми упражнениями на сон грядущий…

Заднее сиденье «маверика» не особенно предназначено для лежания, тем более вытянувшись во весь рост, поэтому пришлось немного поиграть в куклы. В смысле уложить Моргана так, чтобы на более-менее крутом вираже он не скатился вниз и не сломал себе что-нибудь. Да-да, ремни безопасности тоже пошли в ход! И очень пригодились, потому что я не только не собирался задерживаться у лечебницы больше времени, чем требовалось для запуска двигателя, но и вообще был настроен убраться как можно дальше от места, в котором творятся разные странные странности.

Ночная езда – отличное средство, чтобы пощекотать нервы, в первую очередь себе самому. И адаптивное автоматическое управление в этом деле, как ни забавно, становится злейшим врагом, потому что на экране и в показаниях приборов окружающая действительность выглядит совсем иначе, чем в твоих собственных глазах, а я все же предпочитаю полагаться на зрение и прочие органы человеческих чувств. Так хотя бы можно себя и других поругать за ошибки, а какой смысл высказывать негодование электронному уму? Ни малейшего.

Единственная неприятность состоит в том, что через какое-то время, не слишком продолжительное кстати, свет фар машин, едущих навстречу, начинает усыплять. Казалось бы, должно происходить ровно наоборот, но с каждой новой вспышкой ведь тянет не распахнуть веки пошире, а зажмуриться и…

– Хватит гнать. Меня уже почти укачало, – проворчали с заднего сиденья.

– И давно ты проснулся?

В ответ тактично промолчали, позволяя сделать предположение… Значит, гаденыш вовсе не спал?!

– Так ты только притворялся спящим?

– Почему? Я честно пытался поспать. Но как тут заснешь, когда то один извращенец покушается, то другой…

– На что покушается? На твою невинность? У меня имеются большие сомнения на этот счет.

– Уверен, что я неспособен вызвать страсть в чьем-нибудь сердце?

– Уверен, что слухи о твоей невинности сильно преувеличены!

Он фыркнул, чем вполне подтвердил высказанные подозрения. А потом сказал, совершенно спокойно и буднично:

– Вообще-то тот парень собирался меня убить.

Я рефлекторно ударил по тормозам, Морган качнулся на сиденье, но, поскольку был перетянут ремнями, шлепнулся на прежнее место, сообщая:

– И ты от него недалеко ушел.

– Что это все значит?!

– Кинь мне комм. Надо сделать один звонок.

Я выполнил просьбу, правда, кидать ничего, разумеется, не стал, а передал из рук в руки: с ловкостью напарника можно было в лучшем случае рассчитывать на то, что переговорное устройство останется всего лишь поцарапанным и помятым.

– Ванда? Обхода еще не было? Ну и хорошо. Нашел я вашего дилера. Вернее, он меня нашел. В общем, такое дело… Он явный эмпат, причем сильный. Наверное, когда принимали на работу, его талант еще не проявился в полной мере… А не принять не могли, конечно: парень же так хорошо ладил с пациентами, да? Кто? Ну, высокий такой, светленький. Ах, нужно конкретнее? На бейджике было написано «Алан». Теперь понятно? Нет, я не кокетничаю! Надеюсь, больше от меня ничего не требуется? Ну и ладушки. Передавай тете привет.