(На)следственные мероприятия

Лимузин, заказанный дедом, был тем же самым, на котором я встречал делегацию родственников в порту: опознал по характерной хромированной окантовке с вензелем мастера. И как ни странно, это наивное желание деда то ли сделать мне приятное, то ли пробудить совсем еще юную ностальгию подействовало. Нет, разумеется, я не растаял снегом на весеннем солнышке, но попробовал посмотреть на Тору Ишикава чуть иначе. Чуть с меньшим пристрастием.

Тонированные стекла скрывали нас от случайных взглядов прохожих, зато пропускали внутрь дневной свет не только не приглушая, а даже усиливая, и казалось, что мы не едем в машине, а сидим на уютной террасе где-то за домом, куда не долетает ни шум окружающего мира, ни дуновение ветерка. Дед и внук. Хотелось бы сказать, как в старые добрые времена, но никаких времен у нас не было. А ведь могли бы быть…

– Кого я тогда хоронил?

– На Земле? – уточнил Тору-сама.

– Да.

– Ты запомнил…

Конечно, запомнил. Можно сказать, нежная детская психика получила ощутимый удар и, как теперь оказалось, напрасно. Я прощу родителей за этот обман. Уже простил. Но принять действительность окончательно будет трудновато.

– Зачем понадобилось так делать?

– Твой отец… – Не знаю, что он хотел сказать, но внимательно посмотрел на меня, прежде чем продолжить. – Ты похож на него. А он тогда был очень похож на тебя. Решительный, смелый, даже отчаянный. В те дни я вручил ему последнее предложение разделить со мной мой долг.

– И он…

– Отказался.

Насколько понимаю всю тонкость момента, хоронить тогда как раз должны были моего отца. Пойти против главы семьи, да еще после официального обращения… Это не просто смело. Это безумие.

– Заявил, что желает своим детям другого будущего. Свободного от оков традиций. А я сказал, что не отпущу его. Не смогу отпустить. Вот так и случились похороны.

Отец первым разорвал семейные узы? Зная, что за это его вполне могут проклясть? Да, надо бы к нему присмотреться получше, пока он со мной. Чтобы успеть научиться быть таким же.

– А я думал, что разрыв произошел из-за… моей матери. Мне так всегда говорили.

Ни ответа ни привета. Молчание – знак согласия?

– У меня свои взгляды, внук. Старомодные, упрямые… Называй, как хочешь. Но одно скажу: она родила и вырастила хорошего сына.

И на том спасибо. Что ж, все понял: скользкие темы трогать не будем.

– Тебе нравится твоя работа?

– А тебе – твоя?

Он усмехнулся:

– Я считаю необходимым ее выполнять.

– Я могу сказать то же самое.

– Значит, ты счастлив?

Никогда не задавался таким вопросом. Но сейчас, когда спросили…

Если задуматься, то что выходит? Работа есть. Любимая. И любимая тоже появилась, кстати. Друзья – в наличии. Планы на будущее? Никаких, и это прекрасно! Так что да.

– Счастлив.

– Рад это слышать. И, наверное, когда я уеду, станешь еще счастливее?

Шутник старый… Знает же, что бьет по больному месту!

– Не говори так.

– Я чувствую, что тебе трудно со всем этим справляться. Я понимаю. И ценю то, что ты сейчас делаешь.

А что я делаю? Всего лишь сопровождаю старшего родственника во время прогулки по…

– О, вот и приехали!

В этом квартале я ни разу еще не бывал. Да и, заглянув случайно, вряд ли нашел бы неприметную дверь, на которой скромно указано было только имя хозяина лавки. Впрочем, войдя, я понял, что пышной вывески и не требовалось: то, чем славился здешний мастер, стоило намного дороже, чем необходимость привлекать случайных посетителей.

Водопад тканей стекал по стенам и шкафам, превращая небольшое помещение в подобие морского дна, яркого, многоцветного, населенного самыми диковинными животными и растениями. Шелк струился повсюду, где-то мерцая еле заметно глазу, где-то почти ослепляя своим сиянием.

– Зачем мы пришли сюда? – спросил я, уже догадываясь, что прозвучит в ответ.

– Тебе нужен особый наряд для сегодняшнего вечера. Жаль, что придется взять готовый, а не шить на заказ… Но мы выберем самый лучший!

И мы выбрали. Часа через два, наверное: я потерял счет времени и кимоно еще на втором десятке представленных образцов. Дедуля оказался намного терпеливее и настойчивее, поэтому промурыжил меня в примерочной, пока не удовольствовался чем-то шоколадно-золотистым, со строгим лаконичным узором. Слава ками, как только выбор состоялся, меня отпустили на волю. На улицу то есть.

Катсу, исполнявший сегодня роль нашего шофера, стоял у машины, чуть опираясь о борт. Невозмутимый, бесстрастный и предупредительный. Впрочем, последнее качество проявлялось у него исключительно по отношению к Тору-сама, а не ко мне.

– Тебя не слишком утомляет сидение за рулем?

Он не ответил, останавливая на мне взгляд.

– Почему было не взять шофера в прокате вместе с лимузином? Ты же внук, а не…

– Не прислуга, хочешь сказать?

Я пожал плечами. Если дед так высоко ценит минуты, проведенные с родственниками, то, видимо, не со всеми.

– Для меня честь – исполнять приказы Тору-сама.

А как же просьбы? Господин Ишикава умеет просить, это я сам недавно видел. Вот только кто и когда удостоивается этих просьб?

– Вы так с ним и общаетесь? Он приказывает, ты выполняешь?

– Это достойный путь.