На службе Франции. Президент республики о Первой мировой войне. В 2 книгах. Книга 1

В свою очередь, Клобуковский телеграфирует⁴⁰*, что немцы-военнопленные проявляют большой упадок духа. Все они рассказывают, что начальство уверяло их, будто их встретят в Бельгии с распростертыми объятиями. Однако с нашей стороны было бы весьма неразумным обольщаться слишком благоприятными рассказами и недооценивать военной силы неприятеля. Что касается Жоффра, то он ее знает и желал бы, чтобы Германии не удалось опередить нас. Он прислал мне с одним из своих офицеров следующее письмо: «Витри-ле-Франсуа, 5 августа 1914 г. Господин президент, меня предупредили, что первым днем мобилизации английских войск, которые должны быть использованы на континенте, является только 9 августа. Таким образом, момент, когда эти войска смогут двинуться вперед, отодвигается до 26 августа. А между тем мы не можем ожидать этого дня для встречи с неприятелем, мы рискуем потерять, таким образом, все преимущества, которые может дать нам заблаговременное выступление. Поэтому я решился не выжидать для нашего выступления прихода английских войск. Тем не менее дальнейшая помощь этих войск будет иметь важное значение при дальнейшем развертывании операций при условии, что она не придет слишком поздно. Быть может, английский генеральный штаб мог бы принять подготовительные первоначальные меры. Я считаю, что следовало бы обратить внимание английского правительства на серьезное неудобство, которое возникнет в результате большого запоздания английских войск. Что касается бельгийских войск, я счастлив констатировать энтузиазм, который они проявили при защите Льежа. Наша кавалерия благодаря активности генерала Сорде вовремя оказала им если не материальную, то во всяком случае моральную поддержку. Я желал бы, чтобы это было сказано бельгийскому правительству и чтобы его заверили, что та поддержка не будет единственной. За это мы просили бы его продолжать действия, столь блестяще начатые на севере с левого крыла наших армий. Жоффр».

Вивиани, Думерг и Мессими, которым я сообщил про это письмо, – они, впрочем, находят, что оно должно было бы быть адресовано военному министру, а не мне, – сделают попытку оказать давление на британский генеральный штаб. Думерг телеграфирует в Лондон. В свою очередь, я по соглашению с министрами посылаю с полковником Алдебером, состоявшим прежде при Елисейском дворце, бельгийскому королю письмо следующего содержания: «Дорогой и великий друг, генерал Жоффр пишет мне, что он с восхищением констатировал, какой энтузиазм бельгийские войска проявили уже в ходе кампании… (Здесь я повторяю последнюю фразу из письма главнокомандующего и продолжаю.) Ваше величество уже наперед ответили на надежду, выраженную мне генералом Жоффром, так как высказали Бертело свое намерение продолжать войну, пока Бельгия не будет совершенно освобождена. С полным пониманием требований войны Ваше величество высказались перед г. Бертело в том смысле, что французская армия должна выждать полной концентрации своих сил, прежде чем перейти в наступление. Но, несомненно, уже близок день, когда наши войска смогут начать свое продвижение вперед. Ваше величество, конечно, солидарны со мной во мнении, что для обеих армий полезно будет иметь в этот момент возможность согласовать свои операции. Чтобы обеспечить связь между

английским корпусом и нашими армиями, было по общему соглашению решено, что английские офицеры будут прикомандированы к французскому генеральному штабу, а французские – к английскому. Правительство республики желало бы, чтобы Ваше величество согласились предпринять на время кампании в Бельгии аналогичную комбинацию. Я был бы весьма счастлив предоставить в распоряжение Вашего величества трех офицеров, которые будут находиться под Вашим началом и которым Вы сможете дать необходимые указания. Со своей стороны генерал Жоффр очень охотно примет в свой генеральный штаб двух или трех бельгийских офицеров, по усмотрению Вашего величества. Таким образом, будет полностью обеспечено согласование оперативных планов, которые должны быть проводимы совместно обеими братскими армиями, и в то же время будет полностью сохранена свобода каждого из обоих командований. Прошу Ваше величество усмотреть в моем обращения лишь новое доказательство глубокого желания французского правительства увидеть вскорости бельгийские армии на пути к победе бок о бок с нашими армиями. Примите, дорогой и великий друг, уверение в моей преданности».