На службе народу

Волховский фронт готовился к операции исподволь. Самым примечательным явилось организованное проведение перегруппировки, сосредоточения и развертывания войск в условиях ограниченного количества путей сообщения и при активных действиях авиации противника. В течение месяца по двум железнодорожным линиям с невысокой пропускной способностью была перевезена основная масса соединений и частей, выделенных для проведения операции. Незначительное количество войск шло по грунту.

К сожалению, наши немногочисленные грунтовые дороги в связи с распутицей стали едва пригодны для передвижения транспорта. Вся тяжесть легла на железные дороги. Большую роль сыграли мероприятия по маскировке и дезинформации в широких масштабах. Чтобы сбить противника с толку, в течение августа средствами оперативной маскировки показывалось большое сосредоточение войск в Малой Вишере. Этот город стекольщиков, кирпичников и швейников лежал восточное верхнего течения реки Волхов. В результате у немцев создавалось впечатление, что мы готовимся к боевым действиям в районе Новгорода. Кроме того, удачно была использована отправка частей и соединений на Южный фронт. Якобы под этим предлогом грузились и некоторые войска, перевозимые в район Синявина. Эшелоны вначале направлялись в сторону Москвы, затем их поворачивали и через Вологду Череповец выводили к Тихвину. Все войска перевозились в закрытых вагонах с надписями: "топливо", "продовольствие", "фураж". Танки маскировали сеном.

Несмотря на господство немецкой авиации в воздухе, противник, даже совершая массированные налеты на железнодорожные узлы и районы выгрузки, не смог помешать перегруппировке. Более того, ему, введенному в заблуждение, не удалось обнаружить ни одного эшелона и определить истинное направление усиленного потока поездов. Это большая заслуга штаба фронта, в первую очередь начальника оперативного отдела, спокойного, выдержанного, внешне, казалось, несколько флегматичного, но находчивого полковника В. Я. Семенова, который совместно с начальником штаба генерал-майором Г. Д. Стельмахом разрабатывал детали плана операции, а затем успешно осуществлял непосредственное руководство перегруппировкой, сосредоточением и развертыванием войск. Нужно было повоевать в то время, чтобы понять, как трудно было этого добиться. Достаточно сказать, что фашистская авиация показывала себя на поле боя с очень сильной стороны.

А в тылу наших войск вражеские самолеты действовали в те месяцы не менее активно. И несмотря на это, наш успех был налицо. Мало того, выход войск в исходные районы также был проведен скрытно и остался незамеченным.

Мы не посылали никаких письменных директив, приказов и других документов по подготовке операции. Все распоряжения отдавались устно и только лично членам военных советов армий и командирам корпусов, которые вызывались для этого непосредственно в штаб фронта. Между прочим, это обстоятельство сейчас отчасти затрудняет военным историкам воссоздание по архивным материалам полной картины происходивших событий. Понятно, конечно, что в то время я меньше всего думал о пополнении архивов. Меня донимали иные заботы.

А сколько труда и изобретательности вложили войска в подготовку исходного положения: развитие системы траншей и ходов сообщения, оборудование артиллерийских позиций, прокладку дорог и колонных путей. Последнее имело особенно большое значение. От дорог зависел своевременный выход и быстрое развертывание войск, подача резервов и снабжение наступающих частей в ходе боя. Прокладывались отдельно дороги для танков, колесных машин и конно-гужевого транспорта. Каких только дорог здесь не было: по болотам и мокрым лугам шли деревянные настилы из жердей, уложенных поперек на продольных лежнях; имелись и колейные дороги из бревен, пластин или досок, уложенных по поперечным жердям; на сухих местах встречались грунтовые дороги. На всю жизнь запомнились мне дороги из поперечных жердей, уложенных по продольным бревнам. Бывало, едешь по такому пути, и автомобиль беспрестанно трясет, а жерди под колесами "говорят и поют", как клавиши пианино под руками виртуоза. Но как-то раз в конце августа, подъезжая к временному командному пункту 8-й армии, я не услышал обычного "говора" жердей, хотя машина шла по жердевой дороге.

- Стариков, что вы сделали с дорогой? - спросил я командарма, вышедшего мне навстречу. - Она молчит!

- Она не только молчит, - ответил улыбающийся генерал. - Если вы заметили, она стала и значительно прочнее. А через несколько дней тряска вообще исчезнет. Мои инженеры применили не очень трудоемкий, но довольно практичный способ ликвидации ее.

- В чем же он состоит?

- Под настил, - продолжал Стариков, - подсыпается грунт. Ложась на него, жерди уже не вибрируют. Если теперь покрыть настил хотя бы тонким слоем гравия с землей, то тряска исчезнет, причем значительно возрастет скорость передвижения.

- Кто же это предложил?