На службе народу

9 декабря, удалось установить, что в Лазаревичах засела специально оставленная здесь довольно сильная группировка немцев, имевшая целью обеспечить сбор и отход разбитых в Тихвине частей. 44-я дивизия, получившая отпор, топталась на месте, а противник между тем уходил. Надо было атаковать его немедленно, той же ночью. Получив от меня соответствующее указание, полковник Артюшенко приказал нанести удар по врагу. Части 44-й стрелковой дивизии и 46-й танковой бригады форсировали реку Тихвинку и выбили немцев из Лазаревичей. Когда я выехал к месту боевых действий, через Тихвинку уже была построена переправа. Бой шел в 500 — 700 метрах от нее. Вокруг то и дело рвались снаряды и проносились шальные пули. Особенно неистовствовала авиация немцев. Она прилагала все усилия, чтобы задержать наши войска. Переправой руководил молодой и энергичный офицер с запоминающейся фамилией Ломоносов.

— Каковы успехи? — спросил я у Ломоносова.

— Отличные, товарищ генерал армии! Переправа работает. Застрявшие в реке танки вытаскиваем.

Тут я увидел группу танкистов и саперов, которые подготавливали к подъему наш полузатонувший танк. Дело шло успешно.

«Самолетов мало у нас, а то бы мы дали фашистам как следует!» — думал я. К сожалению, с самолетами у нас тогда было очень туго. Хорошо еще, что Ставка разрешила использовать авиацию, действовавшую в полосе 4-й и 52-й армий. Мы собрали все самолеты новейших конструкций в одно соединение, что дало ощутимый эффект. Посадили далее десанты автоматчиков на танки, и преследование немцев ускорилось. К концу дня район Лазаревичей и часть железной дороги были очищены от врага. Противник, бросая обозы и технику, поспешно отходил. Войска Северной оперативной группы возобновили преследование и к 24 декабря целиком очистили железную дорогу Тихвин — Волхов. За войсками шли железнодорожные ремонтные бригады, восстанавливавшие дорогу и мосты, разрушенные противником. И уже в тот самый момент, когда наши войска выбрасывали за реку Волхов последних гитлеровских солдат, из Тихвина отправились первые эшелоны с продовольствием для Ленинграда.

Все успешнее развивались боевые действия и в направлении на Будогощь. В то время как 65-я стрелковая дивизия, «гренадерская» бригада и подразделения 27-й кавалерийской дивизии вели преследование противника, 4-я гвардейская стрелковая дивизия перерезала дорогу на Будогощь. Оказавшиеся на отрезке дороги Липная Горка — Ситомля вражеские войска попали в окружение. На выручку им двинулась моторизованная дивизия. Но на нее в свою очередь усилила нажим 92-я стрелковая дивизия. Развернулись упорные многодневные бои, из которых наши войска вышли победителями. Отходившим частям противника пришлось бросать технику, обозы, вооружение, раненых и пробираться лесами на юго-запад или сдаваться в плен. В результате нам достались богатые трофеи: много обозов, автомашин, оружия, а также большое количество пленных, в том числе целиком артиллерийский полк пехотной дивизии. Помнится, что позже эта пехотная дивизия долго воевала на Волхове без артиллерии.

Бои за очищение волховского правобережья от фашистских войск подходили к концу. Левое крыло 4-й армии ночью овладело крупным населенным пунктом и важным узлом дорог Будогощь, а к 27 декабря вышло к реке на участке Кириши, Грузино и соединилось с частями Северной опергруппы. Вся территория, лежащая восточнее этого рубежа, и железная дорога из Тихвина на Волхов находились теперь в наших руках.

Легче стало дышать Ленинграду. Военный совет Ленинградского фронта сообщил, что нормы ежедневной выдачи хлеба горожанам в конце декабря были повышены. Функционирование железной дороги позволяло подвозить почти к самому Ладожскому озеру больше припасов. А дальше их переправляли по льду. Немного позднее станцию Войбокало соединили веткой с селением Кабона на берегу Ладоги, и с февраля 1942 года перегрузка осуществлялась непосредственно из железнодорожных составов в автомашины, стоявшие на льду озера. Еще до весенней распутицы на Ладоге в Ленинград доставили этим путем более 300 тысяч тонн всевозможных грузов и вывезли оттуда около полумиллиона человек, нуждавшихся в уходе и лечении.