На службе народу

За десять дней Карельский фронт изготовился к тому, чтобы в свою очередь прийти в движение. Артподготовка, сопровождаемая налетами на позиции врага бомбардировщиков «Ту-2», началась без четверти двенадцать 21 июня. Под аккомпанемент разрывов, длившихся три с половиной часа, мы наблюдали с командного пункта за расстилавшейся перед нами картиной, тщательно вглядываясь в линию обороны противника, и спокойно обменивались мнениями. Спешить теперь, действительно, было некуда: все было наготове. Полки замерли в ожидании, пока летчики и артиллеристы расцвечивали панораму огненными вспышками выстрелов и черно-серыми букетами разрывов. При вспышках на какие-то секунды перед глазами вставали покореженные строения и лохмотья густо сплетенных проволочных заграждений, чтобы затем опять провалиться в серую пелену. А когда окончательно исчез речной и озерный туман, слева обнажились просторы большой низины, уходящей к Ладоге. Вслушиваясь в мощный гул. авиационно-артиллерийской подготовки, я вспоминал события трехлетней давности: поздний, субботний вечер, короткий сон в поезде и охватившую нас тревогу, вызванную сообщением о нападении Германии. Прошло без малого 1100 дней, и вот, те, кто раньше яростно отбивался, сами теперь штурмуют закопавшегося в землю агрессора. Уже длительное время мы наступаем, и до нашей старой границы — рукой подать! Только руку эту нужно еще держать пока в броне.

Всеми позабытый обед совпал с началом переправы через Свирь, 7-я армия изготовилась к форсированию реки и прорыву вражеской обороны. Массированный, огонь поражал противника во вторых и третьих траншеях, а над головами передовых отрядов, казалось уже приступивших к форсированию реки, летели снаряды наших танков и самоходок, бивших прямой наводкой в противоположный берег. Небольшой перерыв насторожил финнов. Что это? Массовая переправа? Вот от русского берега поплыли плоты с солдатами. И притаившиеся огневые точки на западной стороне реки вдруг заговорили. Но то, что финны приняли за людей, были чучела, демонстративно пущенные через реку на плотах и лодках. Первыми в Свирь вступили с этими чучелами 16 воинов-гвардейцев. Впоследствии им было присвоено звание Героя Советского Союза. Наши наблюдатели засекали места, расположения пробудившихся; к жизни огневых точек врага, а потом следовала уже прицельная стрельба. Противник приберегал часть своих средств, до критического момента не пуская их в ход. Теперь этот момент. наступил, и он взаправду оказался критическим, но только не для тех, кому он был уготован.

Еще 75 минут артподготовки, и дрогнула линия фронта. Пять минут понадобилась эшелону разведки, чтобы преодолеть на полосе шириной в четыре километра. Свирь и начать проделывать проходы во вражеских заграждениях. В реку перед оторопевшим противником, у которого уже были вырваны зубы, вступили две сотни автомашин-амфибий и другие плавучие средства. Они сумели проделать несколько рейсов перебрасывая от берега к берегу бойцов 7-го гвардейского десантного корпуса генерала Миронова. Гвардейцы прорвали оборону врага и расширили плацдарм. Вечерело, и солнце катилась вниз, когда наши саперы навели два моста и двадцать паромов. После этого в дело вступили главные силы, включая танки. Неравномерно изгибаясь, линия фронта стала отходить на север и северо-запад.

Тем временем перешла в общее наступление и 32-я армия. Некоторые ее соединения действовали опережающе. Так, 313-я-дивизия еще в ночь на 21-е июня бесшумно форсировала Беломорско-Балтийский канал и затем овладела городом Повекец. Лесными тропами ее солдаты устремились на Медвежьегорск. Сообщение об атом я получил как раз тогда, когда введенные в заблуждение финны стали обстреливать плывшие через Свирь чучела. Танки 7-й армии громыхали на свирских паромах, когда 32-я армия входила в город Пиндуши. 16 километров за первый день боев — совсем неплохо! Ф. Д. Гореленко не терял времени даром. Еще двое суток упорных боев, и его части вступили в Медвежьегорск. Огибая с севера Онежское озеро левым флангом, 32-я армия начала как бы вытягивать свой центр, расширяя плацдарм. Ее резервы наращивали успех в направлении на Петрозаводск. Здесь широкое пространство было занято вытянувшимися на северо-запад заливами Онеги. Они повторяли своими очертаниями движение ледника. Валуны и ледяные глыбы ползли когда-то вперед, чтобы с грохотом скатиться в серые воды огромного озера. На одной из таких кос, где лесная стихия уступает место водяной, вырос впоследствии город Кондопога. А в ста километрах от него на запад, там, где болота переходят в холмы, опоясывающие с юга уступы Мансельки, находится Поросозеро. По этим двум направлениям и устремились теперь бойцы командарма-32.