На службе Отечеству, или Пешки в чужой игре (СИ)

«Что ж, не нужно недооценивать Рузвельта, все-таки он был шефом полиции, а у таких — особый нюх на тех, кто вне закона, — размышлял Алексей. — Но у него, как и у всех людей, имеется слабое место… Как говорил Архимед? «Дайте мне точку опоры, и я переверну весь мир»? Нужно найти такую точку у недосягаемого Рузвельта — его слабое место, и тогда можно проникнуть в его мир, в его дом, несмотря на то, что он президент».

Глебов закурил, еще раз внимательно изучил переданные ему бумаги, затем подошел к камину и поджег их. Дождавшись, когда листы догорят, он перемешал пепел кочергой, затем стал укладывать вещи в чемодан.

Июль 1905 г. США, Ойстер-Бей

Прибыв на остров Ойстер-Бей, где находился Сагамор-Хилл — имение президента, Глебов поселился в «Таунсенд Инн» — гостинице одноименного острову городка.

Городок Ойстер-Бей, в сущности, оказался провинциальным, однако был уютным и находился недалеко от побережья. Как и другие отдыхающие, Алексей ежедневно совершал пешие и конные прогулки по округе, бывал на пляже, несколько раз на лодке проплывал вдоль побережья, посещал кафе и рестораны. Все мирно, чинно, однако если первые отдыхали, то Глебов наблюдал.

Прожив несколько дней в Ойстер-Бее, в скором времени он точно знал, кто живет и работает в Сагамор-Хилле, кто часто там бывает. Слухи, которые ходили среди местных жителей и постояльцев, сыграли в этом существенную роль, ведь, как правило, многое из того, что говорят, является правдоподобным и нередко — достоверным. Конечно, Алексей относился к слухам предельно осторожно, никогда не забывая о стремлении людей выдавать домыслы за правду.

Следующим шагом в его деле стало знакомство с Мэри — горничной из Са-гамор-Хилл. Девушка часто бывала на местном рынке, делая закупки для кухни и домашнего хозяйства; она любила поболтать, построить глазки, поэтому Алексею не составило особого труда завязать с ней знакомство.

Мэри в самом прямом смысле оказалась находкой «для шпиона». При очередной встрече, когда Алексей катал девушку на лодке, она болтала без умолку — ему оставалось только направлять словесный поток Мэри в нужное русло.

— Мистер Рузвельт был женат на Элис Ли Хатуэй. Говорят, что он ее очень любил. После ее смерти он в одиночку занимался воспитанием дочери, пока вновь не женился. На Эдит Кермит Рузвельт[138], с которой был знаком с детства. От второго брака у них несколько детей: Теодор младший, Кермит, Этель, Арчибальд, Квен-тин[139], - Мэри поморщила носик, — но лишь старшая Элис — дочь президента от Ли Хатуэй, для всех словно «принцесса». Президент обожает ее и спускает с рук все ее выходки!

— Выходки? — мнимо рассеянно спросил Глебов, отложив весла в сторону и позволяя лодке раскачиваться на тихих волнах.

— О, да! Когда Элис Рузвельт узнала о предстоящем переезде в Белый дом, — болтала Мэри, — она издала дикий крик и пустилась в пляс по газону. И это леди?! Это еще что! Когда мистер президент распорядился о том, что ни одна из его дочерей не будет курить под его крышей, знаете что она сделала?

Алексей пожал плечами:

— Что же?

— В знак протеста, она забралась на крышу и закурила.

— Так она бунтарка?

Мэри фыркнула:

— Элис Рузвельт пытается подражать новомодному образу — хочет быть как девушки Гибсона[140]!

— Девушки Гибсона?

Мэри округлила глаза:

— Вы не знаете?

Алексей с очаровательной улыбкой посмотрел на нее:

— Нет.

Мэри сверкнула глазками, сложила кокетливо ручки на коленках и стала объяснять:

— Гибсон — художник. Он рисует девушек столь соблазнительными, что все молодые парни хотят влезть внутрь картины и сесть подле неё!

— И как же должна выглядеть «девушка Гибсона»?

Глаза Мэри загорелись:

— О, девушка Гибсона — хорошенькая, высокая, выше, чем девушки в модных журналах, с осиной талией, затянутой в корсет, — Мэри провела руками вдоль своей талии, — и с подчёркнутыми пышным платьем округлостями. — Она игриво захлопала ресницами.

Алексей облокотился на спину сидения, с прищуром смотря на молоденькую кокетку.

А Мэри продолжила:

— Девушка Гибсона — активная, независимая, но женственная. Она носит накрахмаленные английские блузки, ее мягкие шелковистые волосы уложены в шиньон, на голове огромная шляпа с перьями. — Мэри изобразила над своей головой что-то немыслимо больших размеров. — А ниспадающая свободными складками юбка, — девушка провела рукой по своей юбке, — собрана сзади в турнюр[141].

Она вздохнула:

— Эта девушка всегда хорошо воспитана, уравновешенна и аристократична.

— Однако в ее глазах за благовоспитанностью таится озорство? — спросил Алексей, чуть наклонившись вперед.

Девушка рассмеялась.

— Так значит, тебе нравится, как себя ведет Элис?

— Еще чего! — Мэри фыркнула: — Девица — испорченная отцом и его деньгами, вот и все!

Глебов достал сигареты, предложил девушке:

— А что бы ты делала, будь у тебя много денег?

— О, много чего. — Она взяла сигарету, Алексей услужливо дал подкурить. Сделав затяжку, Мэри, элегантно держа сигаретку в руке, пожала плечиками и печально вздохнула: — Но денег-то нет.

Алексей неторопливо закурил:

— Есть способы, как их можно приобрести.