На службе республики

– Что сделано, то сделано. – Продолжил Саша. – Мне самому надо было подумать наперёд, и провести с вами беседу раньше. Но давайте хотя бы не делать хуже! Придумайте что-нибудь про то, как вы лихо сносили головы врагам по две штуки одним ударом, про то, что пираты были пьяные или слабаки. Да, что угодно! Будем надеяться, что если ваши рассказы не подкреплять следующими порциями восхвалений, то они со временем или забудутся, или превратятся в невероятные сказки, в которые никто не поверит. Забудьте про бомбы! Не было их! Это в ваших же интересах.

После этого на палубе начались взаимные препирательства матросов, начавших выяснять, кто больше болтал и о чём. Немного послушав это, Саша дал команду разойтись по местам и попросил быть сдержанней в следующем порту, сам спрыгнув на палубу.

– Вас это тоже касается. – Сказал он своим офицерам, после чего те виновато опустили головы.

Трудно сказать, насколько это внушение возымело действие на команду, но хотелось надеяться, что хотя бы трепаться на подобные темы станут поменьше, потому что когда Саша услышал примерный пересказ своих подвигов от Постумии, то понял – слава ему действительно не к чему.

Отойдя подальше от берега, шхуна взяла курс на север, поймав устойчивый восточный ветер, и двигаясь довольно быстро. Капитан наметил посетить маленький, и вроде бы необитаемый островок в шестнадцати милях от побережья (остров Тэури). Замерив скорость судна, понял, что прибудут они туда как раз ночью, что нежелательно, поскольку маяков там нет, и они либо проскочат мимо, либо налетят на камни. Поэтому приказал убрать часть парусов, оставив только большой фор-трисель и бизань. После чего отправился в трюм, поставив греться свинец на печку в котелке.

Пули здесь он ещё не отливал самостоятельно, хотя и имел представление о процессе в общих чертах. Не смотря на разрозненность, у элоев наблюдался приличный уровень стандартизации, начиная от монетной системы, и кончая калибрами пушек и стрелкового оружия. Основу составлял армейский стандарт, по которому изготавливались на крупных мануфактурах большинство строевых ружей и пистолетов. Для длинноствола диаметр был порядка пятнадцати миллиметров, а для коротких стволов около десяти. Разумеется, были и дорогие, индивидуальные поделки, но они тоже, как правило, придерживались этих калибров, за редким исключением. Поэтому заниматься самостоятельным литьём, обычно, смысла не было. Пули покупались вместе с порохом в арсенале или мелких мастерских. Но всё же иногда их отливали на месте, когда, например, в наличии оставалось большое количество пистолетных пуль, а нужны были ружейные.

В качестве консультанта Саша привлёк Эвриду, заодно объяснив ей, наконец, свою идею с новыми пулями. Она, конечно, усомнилась, но тоже включилась в дело. Тут были свои тонкости, начиная от определения состояния пластичности свинца, и кончая предварительным прогревом самой пулелейки, которую, оказывается, надо было ещё и смазать маслом. Тем не менее процесс пошёл, с минимальным количеством брака. Саша решил изготовить по десять пуль каждой разновидности, что должно было занять кучу времени, и требовало минимум шести килограмм свинца. Поэтому он вскоре засадил за работу ещё и Игоря с Сергеем, которые тоже были в курсе его творческих метаний. Процесс пошёл быстрее, но всё равно на него угробили четыре часа. В довершение ко всему сделали ещё десяток пуль, используя подаренную пулелейку, хотя, Саша и догадывался, что для штуцера такие изделия точно не подойдут.

Утром они были уже поблизости от нужного острова. Это небольшой каменистый клочок суши, четыре на полтора километра. Поставили все паруса, чтобы быстрее добраться, и бросили якорь у его западного берега. Никаких бухт и роскошных пляжей тут не было, местность гористая, заросшая кустами и небольшими деревьями, и то местами. Высадились на шлюпках, которых на шхуне было две.

Первым делом Саша испытал переделанные мушкеты, зарядив их крупной дробью. То, что отдача у них будет зверская, он сразу догадался, а потому соорудил на плече подушку из тряпок. Хорошо, что рана была на левом.

В качестве мишени использовалось несколько скреплённых вместе досок, поставленных вертикально и привязанных к камню. Стрелял, опираясь на крупный валун, с пятидесяти метров. По ощущениям это была пушка! А рой дроби буквально измочалил середину доски. Потом он перепоручил это занятие матросу, постепенно отодвигая огневой рубеж, чтобы найти максимальную дистанцию. На двухстах метрах в доски попадали лишь отдельные дробины, к тому же некоторые вообще отскакивали. Но на сотне это однозначно убойная штука.