На соискание счастья

Вике стало страшно. Впервые по-настоящему ей стало страшно, что Славику надоело. Что он разочаровался и устал ждать. Что прямо сейчас вернется домой и соберет свои вещи. Уедет в свою маленькую «двушку», где кроме его мамы живет еще и очень больная сестра. И больше никогда он не встретит ее после работы. Не заварит ей мятного чаю, когда болит горло. Не пожарит свои фирменные отбивные. Не утешит ее, когда грустно. Не скажет, что красивее бабы еще не ходило по этой земле. Как же я без тебя? Я без тебя пропаду. Пожалуйста, только не сейчас, когда я все про тебя поняла. И про себя. Господи, пожалуйста, пусть он потерпит еще чуточку, только бы поскорее остаться вдвоем. Я все ему скажу, я больше никогда ни на кого не посмотрю. Родненький мой, прости!

На ступеньках ЗАГСа уже ждала полная дама с приглашающе-радушной улыбкой.

— Проходите за мной. Располагайтесь.

Кто брачующиеся? Попрошу ваши паспорта.

— У меня только права, — почему-то обрадовался Кирилл.

— Права! Может, подойдут права? — завопила Тамара. — Доставай. Права же у тебя есть?

Дама покачала головой, но спорить не стала.

Кирилл порылся в кармане и нехотя положил на стол книжечку в кожаной обложке.

Тамара вытряхнула свою сумочку на соседний стол и из горки разных мелочей достала паспорт.

— Мне сказали, вы торопитесь? Поэтому без церемоний.

— Нет. — Кирилл забрал свои права и отошел от стола.

— Что, простите?

Кнецке побледнел, посмотрел на часы и вцепился в рукав Марии Петровны. Потом достал из кармана носовой платок размером с маленькую простынь и стал утирать крупные капли пота.

— Что он делает? — не выдержав, взревел Кнецке. — Осталось четыре минуты.

Кирилл огляделся, подошел к Таше.

Она стояла рядом с Антонио, растрепанная, измазанная чем-то блестящим, все еще немного пьяная и такая любимая, что от желания прижать ее так, чтоб захрустели все ее косточки, сводило скулы.

Он взял ее за руку и оттащил подальше от Антонио.

— Ты, правда, хочешь, чтобы мы поженились?

— Да. — Слезы побежали из Ташиных глаз, потому что до сих пор она сражалась за благополучие Кирилла и ей не приходило в голову, что сейчас он станет чужим мужем и для нее закончится эта история. Навсегда.

— А почему тогда ты плачешь?

— Потому что я… — губы задрожали, и Таша отвернулась.

Кирилл двумя руками взял ее лицо:

— Пожалуйста, стань моей женой.

— Почему?

— Потому что я влюбился в тебя в тот самый день, когда увидел впервые. С той самой минуты я мечтаю целовать эту родинку, но ты все время ускользаешь от меня. Может, раз у меня есть шанс получить наследство, прельстишься хоть на богатство?

Таша задумчиво потрогала свою родинку.

— На богатство? Пожалуй.

Глава XLVII

Тамара испарилась еще в ЗАГСе. Антонио уехал в гостиницу. Юля вернулась домой в каштановом парике, чуть длиннее тех волос, которые остались в салоне.

— Что здесь происходит? — спросила она, указывая рукой на Ташу и Кирилла, сидящих рядом. Да дело и не в том, что рядом. Просто видно было, что они вместе, и все тут.

— Свадьба.

— А что с наследством? Я немного опоздала. Введете в курс дела? — Юля уже давно перестала переживать из-за прически. Ничего. Волосы отрастут. И тут до нее дошел смысл слова «свадьба». Она взяла со стола чей-то бокал, наполненный вином, и, осушив его, вытерла ладонью губы.

— Значит, все-таки успела предупредить, дрянь.

Она пошла в комнату, посбрасывала в сумку первые попавшиеся на глаза вещи.

— Надеюсь, что-то мне достанется по закону? Бабушка, ты не против, я у тебя переночую? — И, не дожидаясь ответа, хлопнула дверью так, что закачалась люстра.

— Час ночи. И мне пора. — Кнецке откинулся от стола и достал телефон. — Елена Петровна, вы едете?

— Никуда она не едет. Мы спустимся в мою квартиру и прекрасно разместимся.

Елена Петровна посмотрела на сестру и улыбнулась. Такая же своенравная и настырная. В гостинице остались вещи, но спорить со старшей сестрой не захотелось.

— Да. Мы тоже пойдем, — засобирались Вика, Андрей и Славик.

— Рановато, конечно, свадьба закончилась, и «горько» не кричали, — завел было капризничать Андрей.

— Ага, и не подрался никто, — подхватила Вика.

Когда все столпились у дверей, Мария Петровна вдруг всплеснула руками:

— Подождите! У меня есть вопрос, и я не отойду от этой двери, пока не получу ответ. Терпеть не могу умирать от любопытства.

Почему отец оговорил такое странное условие в своем завещании? Да еще так подробно. Когда господин Кнецке читал всю эту историю, я не стала перебивать, но сейчас может мне кто-нибудь объяснить, почему претендент на наследство непременно должен быть женат?

Елена Петровна и господин Кнецке переглянулись несколько сконфуженно.

Старшая Петровна смотрела исподлобья и не думала отступать.

— Ну хорошо. Я скажу тебе. — Елена Петровна взяла за руку Андрея.

— Не обижайтесь, мой мальчик, на то, что вы сейчас услышите. — И обратилась ко всем: