На стальном ветру

- Это очень просто сконструированная среда, - сказал Гочан себе под нос, как будто вымыслы внутри нее были способны обидеться. - Это не позволит обеспечить насыщенную интерактивность, и любой, кого мы встретим, будет лишь очень бледной тенью их истинного "я". У этой передачи не было пропускной способности для чего-то более сложного.

- Думаю, они сделали все, что могли в данных обстоятельствах, - сказала Чику, когда фигура Ндеге вошла в дом.

- Ты хочешь пойти туда одна? - спросила Намбозе.

После минутного раздумья Чику сказала: - Нет. Это касается нас всех.

И она провела их внутрь.

Ндеге и Мпоси ждали своих посетителей, сидя локоть к локтю по другую сторону ее кухонного стола. Лампа давала некоторое освещение, достаточное для того, чтобы можно было узнать лица ее детей. Конечно, для нее было меньшим шоком увидеть Мпоси, потому что она уже сталкивалась с этой взрослой версией своего сына. Теперь он снова стал немного старше. Слои мышц двигались по его лицу, придавая жесткость чертам. От его глаз веером расходились едва заметные морщинки, которых она не помнила по более ранним передачам - не совсем морщины, но их признаки там, где должны были появиться морщины, как будто его лицо было предварительным чертежом для более старой версии того же мужчины. Она могла видеть Ноя в своем сыне яснее, чем когда-либо прежде. Она была удивлена, заметив выступающий лоб, который напомнил ей о ее отце Джитендре, и что-то в форме складок кожи между его ртом и носом заставило ее вспомнить о Санди, когда она лежала и мечтала о математике, и это, в свою очередь, напомнило ей Юнис Экинья.

Ндеге, конечно, постарела не больше, чем Мпоси, но по какой-то причине эта женщина выглядела намного старше, чем в последнем ясном воспоминании Чику о своей дочери. Ндеге была выше и стройнее своего брата, с длинной шеей, как у одной из старых статуй Санди. Она была, решила Чику, одновременно необычайно красива и более чем немного пугающей на вид. Возможно, яростная пренебрежительность ее первого высказывания окрашивала каждое последующее впечатление. Она видела в своей дочери Санди больше, чем Джитендру, Джонатана Безу больше, чем Юнис. Но Юнис тоже была здесь, в форме ее глаз, властных очертаниях скул, полуулыбке, где-то между насмешкой и восхищением, которая, казалось, была обычным выражением ее рта.

- Чего вы хотите? - спросила Ндеге.

- Вы послали эти чинг-инструкции на "Ледокол", - отважилась спросить Чику. - Теперь мы в деле.

- Мы видели разрушения, - сказал Мпоси. - Снаряды дождем сыплются на Крусибл. Это очень плохое развитие событий. Не было никакой гарантии, что вы останетесь живы и прочтете наше сообщение, но мы сочли, что риск его отправки был оправдан. Если вы все еще живы, вам нужно знать, что здесь происходило.

- Другие голокорабли получили ваши передачи, - сказала Ндеге ровным и холодным голосом. - Ваши отчеты о Крусибле, когда вы приближались, и ваши данные относительно инопланетных сооружений на орбите вокруг планеты. К тому времени, конечно, голокорабли были достаточно близко к месту нашего назначения, чтобы начать проверять некоторые из ваших наблюдений, и эта информация усилила внутреннюю напряженность, выходящую за рамки того, что могла бы сдержать обычная полиция. Информация о Крусибле и о том факте, что Производителям нельзя доверять, возвращается на Землю! Одному Богу известно, что она вызовет, когда прибудет. В караване и так было достаточно плохо: широко распространенное инакомыслие, аресты и казни, попытки государственных переворотов и захваты власти гражданскими лицами.

- Была большая борьба за контроль над технологией замедления, - сказал Мпоси, - как за ее использование, так и за ее подавление. Стремление скопировать ваш прототип и увеличить его масштаб; такое же стремление саботировать эти усилия или превратить новую технологию в разрушительное оружие. По мере того как общественные волнения усиливались, власти затягивали свою петлю вокруг "Занзибара". Это были чрезвычайно опасные времена - очень трудные для Ндеге и меня, из-за нашей связи с тобой и Ноем. Но после смерти отца все стало только хуже. Те из нас, кто имел некоторое представление о цели вашей экспедиции - да, отец действительно доверял нам, насколько мог, прежде... Что ж, мы знали, что легкого прибытия в Крусибл быть не может. Но никто из нас не был готов отказаться от Крусибла, этого удивительного нового мира, который нам обещали! Мы не могли допустить, чтобы возобладала повестка дня Тесленко. Точно так же у нас не было желания переходить на военные рельсы, готовясь к военному столкновению с Производителями, битве за контроль над Крусиблом. Должен был быть третий способ. И вот мы обратились к Юнис.

- Она бы появилась рано или поздно, - сказала Ндеге, принимая эстафету у своего брата, - но эти события стали толчком, которого она ждала. Это был момент максимального кризиса - общественный страх перед машинами никогда не был таким сильным!

- Я удивлен, что ее не разорвали на части, - сказал Травертин.