На старт, ведьмы!

Вернули Арсения Гаврииловича нам поздно вечером. Мы сидели на лавочке в какой-то аллейке и уже начали совещаться, подождать ли нам еще или уже идти спасать ангела силой, как увидели, что в нашу сторону бредет невысокий старичок и тащит на спине что-то длинное и белое. Дойдя до лавочки, на которой мы сидели, дедушка строго посмотрел на нас и поинтересовался:

– Ваш?

Мы опознали висящего у него на закорках Арсюшу и дружно закивали головами.

– Забирайте. – Он довольно легко сгрузил «тело» на соседнюю лавочку.

– Они меня пытали! – всхлипнул ангел.

– Это был силовой тренажер, – отмахнулся дед.

– Хотели, чтобы я шел, но никуда не пускали!

– Беговая дорожка, – последовало пояснение.

– Хотели отравить!

– Протеиновый коктейль…

– А потом утопить!

– Фитобочка… Девоньки, и кто ж додумался этого убогого в зал для профессиональных спортсменов засунуть? – с укором спросил нас старичок.

– Так было надо, – вздохнула я, чувствуя личную ответственность.

– А, ну раз надо… – развел руками тот. – Теперь будете стоны этого заморыша недели две слушать. Не годится он в спорт. Не его это.

Да что спорт это не для Арсюши, мы и так знали. Но другого плана у нас не было. Несмотря на судорожное подрагивание ангельского тела на скамейке и все его причитания, с заданием Арсений Гавриилович справился.

– Дедушка, а вы не из домовых будете? – поинтересовалась Анютка.

– Из домовых, – не стал отпираться дед. – А как опознали?

– Ведьмы они, – буркнула Катька.

– А вот и нет. Нету в них ведьминой крови, – ответил ей домовой. – Ни в одной. В тебе есть, но порченая. Не выйдет из тебя ведьмы.

– Из меня должна получиться фея! – в сердцах выкрикнула Катька, а Арсюша застонал еще громче.

– Тогда выкинь эти оборвыши. – Домовой указал на проволочные крылья. – Если суждено своим вырасти, так вырастут, когда время подойдет. А эту срамоту убери. Не будет своих крыльев, пока чужие носишь.

Девочка насупилась и демонстративно отвернулась.

– Дедушка, говорят, у тебя это было, – решила я брать быка за рога и вытащила из кармана брошь.

Даже в сгустившихся сумерках бриллианты вспыхнули, и янтарь как бы зажегся крошечными солнышками. Домовой ахнул и уставился на брошь.

– Ворованная вещь, – сухим голосом сказал он.

– Знаем, сами своровали, – отмахнулась Ольга. – Нам бы теперь ее хозяина найти, Елисея.

Домовой схватился за голову и присел на скамейку.

– Так умер Елисей-то, – странным голосом сказал он. – Века три назад умер.

– Но не упокоился, – сурово пояснила Анютка. – Так буянит, что вон Арсений Гавриилович стонет, бедолага.

Домовой уже с интересом посмотрел в сторону страдающего ангела.

– Елисей ему жить не дает? – не поверил он.

– По просьбе Елисея он разыскивает Татьяну. Ангел он, дедушка, неужели не разглядел?

– Ангел? – удивился домовой. – Ни разу их не встречал. Ну да, понятно, отчего ему так плохо. Не предусмотрен эфир этих созданий для силовых нагрузок. Но отойдет, не сломается.

– Водки хочу! – внезапно выдал «эфир».

– Ни за что! – категорично отказала ему Анька. – В прошлый раз ты связал брачными обетами Дмитрия-второго. Но, по-моему, он обычный аферист! Чем больше смотрю, тем меньше он мне нравится.

– Мне он вообще не нравится, – признался Арсюша. – Но ты так хотела замуж…

– Но не за первого же афериста! – принялась отчитывать его Анютка. – Я, может, по большой и светлой любви хочу, как Маринка!

– У Маринки нет любви! – незамедлительно открестилась я. – У Маринки…

– Мозжечок воспалился, – подсказала Ольга и получила от меня яблоком в лопатку.

– Дуры они, – повернула в нашу сторону голову Катька. – Им велено было Татьяну найти, а они почему-то решили искать Елисея. На небесах Елисей, его местоположение как раз и известно, да, дядя Арсений?

– Мы не следим за душами, – попытался пожать плечами он, но тут же закатил глаза от боли. – У каждой души свой путь, и…

– Он может также быть здесь, рядом с нами? – невежливо перебила его девочка.

– Может, – был вынужден признать ангел.

– Значит, не такие они дуры, – озадачилась Катька. – Дедушка, а что ты думаешь?

– Девоньки, а у вас какой интерес в этом деле? – вдруг с подозрением спросил домовой. – Ангелу я, может, и поверю, но вот вы… Украли эту брошь и теперь хотите вернуть ее мертвецу? Почему я вам не верю?

– Потому что, дедушка, мы и сами не знаем, на фига нам это надо, – призналась я. – Вроде как не хочется, чтобы наши фамильные призраки бродили по Петербургу. Тут своих вампиров с Востока хватает, пусть уж дед с бабкой упокоятся, и будет у нас в семье легенда о безумной любви.

– А ну-ка, погляди мне в глаза, девочка, – велел домовой и внезапно стал выше ростом.

Его глаза вспыхнули красными угольками, и одним махом он оказался как бы внутри меня. «Ну вот, мне только еще одного вампира не хватало, – подумала я, погружаясь в темноту, – теперь еще душевного».