На степной границе. Оборона «крымской украины» Русского государства в первой половине XVI столетия

Казанские походы продолжались и в 1540 г. Весной «приходили на костромские места казанские люди, Чюра Нарыков, а с ним 8000 человек казанцев, и черемисы, и чуваши, и воевали многие костромские места, и князя Ивана отчину на Солдоге. И великого князя воеводы князь Андрей Иванович Холмский да князь Александр Борисович Горбатый и иные многие воеводы со многими людьми московской земли и новгородской ходили на них из Владимира, и догнали на Солдоге, и не успели им ничего. И убит был тогда на той брани на Волге князь Борис Сисеев да Василий Федоров сын Кожин-Замытский»[256]. Той же весной воеводы «от казанской украины» были поставлены во Владимире, Муроме, Елатьме, Нижнем Новгороде, Костроме, Плесе[257]. Зимой казанский хан совершил крупное нападение на Муром. 18 декабря «приходил под Муром казанский царь Сафа-Гирей со многими людьми казанскими и крымскими, и ногайскими, пришел безвестно под город, стоял два дня, а людей многих распустил около города села воевать». Под стенами Мурома начались жестокие бои. «Дети боярские муромские, которые были в городе, и люди городские против татар из города выходили и с татарами бились, и под городом из пушек и из пищалей татар побивали». На помощь осажденному городу пошли великокняжеские воеводы из Владимира. Но раньше их успел из Касимова «царь Шигалей с своими татарами». Он напал на «ногайских людей в загонах», которые опустошали села и деревни в Мещере, и «касимовские татары многих загонщиков побили и полон русский отняли». Однако «иные загонщики много попленили парода христианского и сел пожгли и церквей около города Мурома». Узнав о приближении русских воевод из Владимира, хан Сафа-Гирей снял осаду Мурома и отошел с добычей и пленными. «А воеводы за ним не пошли», — отметил летописец[258]. Разорением Мещеры и Мурома дело не ограничилось. С ханом Сафа-Гиреем «было 30 000 человек», и он разорил не только Муромские «места», но «и Стародуб-Реполов, и Пожарских князей отчину пусту учинили, и людей много в полон поймали, да и Владимирские волости воевали». Снова нападали казанцы и на Нижегородские «места»[259].

Говоря об успешных для казанского хана набегах 1540 г., следует отметить, что московское правительство сосредоточило на «казанской украине» большие силы. И, тем не менее, помешать казанцам захватить добычу и пленных и беспрепятственно уйти восвояси не удалось. В декабре, например, когда «царь казанский Сафа-Гирей приходил к Мурому», во Владимире уже было сосредоточено 5 полков с 14 воеводами, а другие воеводы стояли в Мещере, Нижнем Новгороде, Костроме, Плесе, Галиче[260]. «Больших воевод» отозвали из Владимира и волжских городов только в феврале 1541 г., но и «тогда велел князь великий воеводам постоять на Плесе да в Шуе казанских для людей прихода»[261].

Трудно даже представить, какие опустошения причинили русским землям эти казанские вторжения. Жалованные грамоты того времени рисуют картину полного разорения нижегородских, галицких, костромских, муромских «мест». «В Нижнем Новгороде село Высокое с деревнями все пусто, от казанской войны люди побиты, а иные в полой пойманы, а дворов нет и пашни не пашут»; в Галицком уезде и в Костромском «казанские татары» и «черемисы» «деревни пожгли и людей в полон вывели, а иные люди из тех воеванных деревень и из сельца разбежались»; под Муромом «клети и дворы и деревни сожгли казанские люди, а христиан в полон вывели, а иных высекли, да и животину и имущество взяли, а мелкую животину высекли»[262].

Между тем в Казани росло недовольство ханом Сафа-Гиреем и его крымским окружением. Недовольны были ремесленники и торговая городская верхушка: разрыв с Москвой нарушил давние торговые связи с Русским государством. Недовольна была и часть казанских феодалов, оттесненных крымцами от власти. В Казани усилилась «московская партия». Начались «отъезды» казанских князей и мурз в Москву, где их радушно принимали. Московское правительство постаралось использовать благоприятную обстановку и стало готовить поход на Казань. Весной 1541 г. великий князь Иван IV «казанского для дела отпустил боярина и воеводу своего Ивана Васильевича Шуйского и иных воевод, и многих людей дворовых и городовых 17 городов, и велел воеводам стоять во Владимире»[263]. Однако поход не состоялся — помешало большое летнее вторжение крымского хана Сагиб-Гирея. Казанские татары в этом вторжении не участвовали. Однако в декабре 1541 г. они подошли к Нижнему Новгороду «и убили под посадом нижегородских бояр 36 человек, а иных живых пленили, и отошли опять в Казань»[264].