На стороне добра

Далее Обама выразил сожаление, что «мы живем в культуре, препятствующей эмпатии». «В культуре, где главной жизненной целью зачастую называют богатство, стройность, молодость, славу, безопасность и развлечения, – сказал он. – В культуре, где авторитетные лица зачастую поощряют эти эгоистичные порывы». По его словам, восстановление эмпатии необходимо для исцеления нации. Философ Джереми Рифкин более категоричен: «Главный вопрос, стоящий перед человечеством, таков: успеем ли мы достигнуть глобальной эмпатии до краха цивилизации и спасти Землю?»[23]

С тех пор как Обама и Рифкин высказали свои опасения, ситуация только ухудшилась. Наша культура прогнила, расползается и трещит по швам. Те же инстинкты, которые стимулировали проявления доброты внутри замкнутых групп, заронили семена страха и ненависти, прорастающие по мере того, как наше окружение становится шире и разнообразнее. Средствам массовой информации и социальным медиа разногласия выгодны. Их продукт – смута, и она пользуется спросом.

Современное общество построено на межличностных связях, и они держатся с трудом. Последнюю дюжину лет я исследовал, как работает эмпатия и зачем она нам нужна. Но сейчас изучающего эмпатию психолога уместно сравнить с изучающим лед климатологом: каждый год собранная информация прибавляет льду ценности, а он тем временем тает.

Должно ли так быть? Этот вопрос я и рассматриваю в книге.

Много столетий ученые и философы утверждали, что эмпатия передается по наследству и прошита в мозгу. Я называю это гипотезой Родденберри, поскольку Джин Родденберри включил ее в лучший сериал всех времен и народов «Звездный путь: следующее поколение». Советник звездолета «Энтерпрайз» Диана Трой известна своей эмпатией по всей Галактике. Эту ее черту Родденберри подчеркнул контрастом с андроидом Дейтой – совершенно глухим к человеческим чувствам (зато он исключительно хорошо играет на скрипке и мастерит модели кораблей).

Гипотеза Родденберри строится на двух предположениях, оба они интеллектуальными корнями уходят в далекое прошлое. Первое заключается в том, что эмпатия – это черта характера, неотъемлемая часть личности: если она есть, то никуда не денется. Диана Трой наполовину человек, а наполовину бетазоид – представитель гуманоидной расы телепатов. Эмпатию она унаследовала с инопланетными генами: это природный дар, не требующий усилий. Человеку ни за что не сравниться с Дианой, это так же невозможно, как дышать под водой или отрастить хвост. Позитронный мозг Дейты в прямом смысле запрограммирован на отсутствие эмпатии. Аналогичным образом и в нас природой заложен определенный «уровень» эмпатии, где-то между Дейтой и Трой. И он остается неизменным, как и рост.

Эту мысль впервые сформулировал Фрэнсис Гальтон – британский ученый, помешанный на расчетах (его девиз: «Считай при любой возможности») и человеческом интеллекте[24]. В 1884 году Гальтон объединил усилия с Международной выставкой здравоохранения в Лондоне и устроил первую в мире ярмарку психологического тестирования. Проходя вдоль узкого длинного стола, лондонцы решали разные задачки: в одной надо было максимально быстро реагировать на вспышки фонарика, в другой – различить близкие тона. Тесты Гальтона не отражали ни уровня интеллекта, ни профессиональных успехов, но он, ничуть не смутившись, свалил это на неточность инструментов. С ним согласились, и к 1920-му появились бесчисленные тесты для оценки интеллекта, личности и характера.

Гальтон, троюродный брат Дарвина, был убежденным генетическим детерминистом. Он ранжировал этнические группы по интеллекту, изобрел термин «евгеника» и грезил об «утопии», где людей селекционируют по интеллектуальным и моральным достоинствам.

Евгеника, как известно, не прошла проверку временем. Но Гальтон повлиял на мышление психологов тех лет, и многие пришли к выводу, что тесты отражают незыблемые «уровни» характера. Если по результатам теста вы обладали средним умом и высокой нервозностью, значит, таким родились и останетесь до самой смерти.

В начале XX века психологи начали изучать эмпатию. Поначалу они придерживались моды на тестирование и разработали десятки заданий[25]. Одни просили людей охарактеризовать эмоции на портретах. Другие рассматривали реакцию испытуемых друг на друга. Насколько подскочило сердцебиение у одного, когда другой на его глазах получил удар током?[26] Насколько человек расстроился, слушая грустную историю про осиротевшего ребенка? На основе тестов психологи описали типичную «эмпатичную личность»: взрослую женщину, интеллектуалку, поклонницу искусств. Некоторые надеялись извлечь из этого практическую ценность, например определять, из кого получится хороший врач или судья. Но все оказалось не так однозначно[27]. Те, кто набирали высокий балл в одном эмпатическом тесте, не проходили другой. Одни тесты прогнозировали доброту, а другие – нет.