На стороне ребенка

Вместо того чтобы упорствовать в традиционном и ребячески-добросовестном исполнении «десяти заповедей», английские «Чилдренс бюро»[187]в русле своих исследовательских работ повернулись лицом к будущему и заинтересовались вопросами о превентивных мерах, которые могли бы улучшить положение детей и предоставить им бóльшую возможность развития. Как строить будущее, что делать, чтобы двигаться дальше? Этот вопросник, озаглавленный «Вопросы без ответа», был предоставлен воспитателям для размышлений. Реакция Франсуазы Дольто, внимательно изучившей тему, была самой непосредственной[188].

1. Какими бы взрослыми мы хотели видеть сегодняшних детей?

В этом-то все и дело. Сотрудники «Чилдренс бюро» более всего ценят конечный результат. Я же наиболее важным нахожу подготовку детей к будущему, она начинается с 9 лет, с этого возраста дети должны готовиться к самостоятельности, определяя свое место в жизни; поддержка в приобретении ими максимума знаний и опыта должна находиться в соответствии с их личным интересом. Но никому не дано предсказать, какими взрослыми они вырастут. За свои поступки целиком и полностью перед лицом закона ответственен взрослый человек. Для того чтобы создать наилучшие условия для воспитания таких взрослых, необходимо сделать так, чтобы мальчики и девочки отвечали за себя и по достижении 14–15 лет могли уже освободиться от влияния своих собственных родителей, не теряя при этом, насколько возможно, родственной эмоциональной связи с ними. Именно поэтому мне кажется, что правильнее считать совершеннолетием 16, а не 18 лет, а возможность приобретения самостоятельности – с 14, как того хотят сами подростки. Если ребенок страдает от семейного окружения, то, достигнув совершеннолетия, по закону он имеет право отделиться от родителей. Если бы совершеннолетием считалось достижение 16-летнего возраста, то дети получали бы возможность иметь бóльшую самостоятельность уже в 14 лет. Теперь же только родители имеют законное право просить о предоставлении несовершеннолетнему юридической дееспособности, в то время как именно подросток должен был бы ее требовать, даже когда родители противятся предоставлению ему таковой, и это могло бы быть возможным уже с 14 лет.

C того момента как образование стало обязательным до 16-летнего возраста, и совершеннолетие должно было бы наступить в том же возрасте. Да оно и наступает в моральном плане в 16 лет. Мне кажется, что законодатели неправильно поставили возрастную границу, не захотев снизить возраст совершеннолетия с 21 года до 16 лет, – наверняка им это показалось очень радикальной мерой. Но этап в развитии пропустили.

Множество подростков раньше бы вошло в активную жизнь с тем, что образованием своим займутся позже. Почему нельзя разрешить человеку на год-два сойти с протоптанного пути? Возможность воспользоваться таким свободным годом позволила бы подросткам лучше представить, что их ждет в будущем, и решить – продолжать учебу или нет?

2. Не должны ли мы ввести различные формы браков? Один – как пробный опыт, и потом уже брак для создания семьи?

Но не исключено, что от таких пробных браков родятся дети. И нужно было бы сохранить за родителями – по их желанию – ответственность за этих детей. Если же они этого не хотят, то ответственность за ребенка переходит к кому-то из родственников или государство берет ее на себя, при этом, конечно, не разрывая эмоциональные связи, разрешая родственникам или родителям таких детей переписку с детьми и посещения.

Не безумие ли это, что для того чтобы создать семью, надо лишь объявить о своей свадьбе за две недели, а для того чтобы развестись – ждать три года. Это глупо. Гораздо умнее ждать три года свадьбы, объявив о ней, жить три года в пробном браке (который мог бы возобновляться каждый год) до тех пор, пока обе стороны не решат окончательно создать семью. Но уходить от ответственности за появление на свет детей нельзя. Конечно, не следует торопиться заводить детей, иначе и семейная пара не поймет, жизненна ли она; но уж если так получилось, нужно быть готовым действовать лишь в интересах этого нежданного ребенка.