На страже Пустоты

— Я чувствую какую-то странную подоплеку в твоем вопросе. Ты тоже не доверяешь мне?

На уловку поддаваться не нужно… Ева невозмутимо смотрела на профиль, скупо освещенный сменяющимися пятнами фонарей. Не дождавшись ответа, Чернорецкий выдохнул дым в приоткрытое окно.

— Иногда у Комитета не остается другого выбора.

Вот это уже настоящее потрясение! Говорить об этом магу совершенно не хотелось, сожаление и досада переполняли его.

— Помнишь, я говорил, что некоторые телепаты сходят с ума? Так погружаются в чужой больной разум, что перестают различать голоса в своей голове. И все маги — всего лишь люди, среди нас бывают безумцы. Вот им и приходится купировать способности.

Ева замерла. Неужели все так просто?

— Полностью?

— Да… Многие сходят с ума, соприкоснувшись с Пустотой. Не знаю, что с ними происходит, но это жалкое зрелище, когда маг уже ничего не может, но все еще помнит. И каждую ночь видит тварей из Пустоты. Естественно, Силы оставлять им в такой ситуации — опасно.

— И как это происходит?

Марк стушевался. Разговор был неприятен, причем, лично. Что-то очень близкое скрывалось в этом.

— Это длительная и болезненная химиотерапия.

— Я лезу куда не следует? — тактично спросила Ева, пока не сделала чего-то непоправимого.

— Нет. Тебе лучше знать. Не обращай внимания на мои реакции.

После такого ответа хотелось вообще заткнуться и помолчать в тряпочку. Но эксперименты на людях редко обходятся без жертв.

— Химия помогает от магии?

— Разве ты еще не поняла, что магия — нечто среднее между физикой и химией? Кровь, энергия, гормоны… Все твои мысли — набор химических реакций, способных вызывать отклик в физическом мире. В наш прогрессивный век без лоботомии активные участки мозга угнетают и отсекают препаратами… Хотя, не берусь судить, что гуманнее.

Девушка поежилась на пассажирском сидении. Перспективы выглядели жутковато.

— Некоторым пациентам лоботомия помогала, если судить по архивам, — ради справедливости заметила Ева. — А здоровому психически человеку могут убрать способности?

— Ева, к чему допрос? В принципе, это возможно, хотя сложно и почти незаконно.

— Твоя мать сказала, что это невозможно.

Чернорецкий пожал плечами:

— Потенциально ты интересна для Комитета. Неудивительно, что она соврала. Я же рекомендую разобраться с твоими возможностями, прежде, чем решать что-то настолько серьезное.

— Ты никогда не жалел, что ты маг?

Прочесть что-то по невозмутимому лицу — невозможно. Только ждать. Пепел с красными искорками скользнул по приоткрытому окну.

— Жалел, конечно. Когда ребенком был, например. Все ра по летним лагерям, или в отпуска с родителями, а я — к отцу и бабушке, учиться Силами владеть. Для ребенка это сложнее, чем для взрослого. Все равно, что оружие дать в руки. Взрослый лишний раз не прикоснется, если объяснить…

— У тебя родители не вместе живут?

Марк бросил на нее короткий взгляд, и только тогда вспомнил, что они еще не общались столь откровенно. Скрывать здесь было нечего. История сложная, но старая. Да и помня об особенностях своей фамилии, он знал, что иначе быть не могло. Родовые проклятия есть, хоть верь в них, хоть не верь.

— Мой отец погиб десять лет назад. Но большую часть моей жизни они были в разводе.

— Извини, — устыдилась потревоженной темы Ева. Большинство одноклассников, выросших в неполных семьях, приучили, что это болезненно и нетактично.

— Да это преданья старины глубокой, — отшутился Марк. — Сейчас дилемма посложнее будет…

— М?

— Решай — пообедаем, то есть, поужинаем, в городе, возьмем ужин с собой или будем довольствоваться тем, что наготовила Маша?

— Маша?

— Горничная, — в голосе проскользнула улыбка.

— А ехать долго?

— Сорок минут.

В этом городе любые сорок минут дороги превращались в час, а то и в полтора.

— Потерплю. Лучше расскажи, что твоя маман рекомендовала для индивидуальных занятий.

— Индивидуальные занятия… Как звучит… — цокнул темный, жмурясь, как большой черный кот. — У меня дома есть несколько книг от Комитета с общей информацией по способностям и разновидностям. Изучишь их за два дня, а в выходные будем пробовать разорвать твою связь с Пустотой.

— А что с браслетами?

— Я оставлю тебе коробку. Если будешь сомневаться в себе — надевай. А так… Думаю, без сильных негативных потрясений ты вполне способна не открывать порталы.

Честно признаться, было страшно. Страшно доверять самой себе после всего, что окружало после выписки. Ева поежилась от внутреннего холода, в машине было тепло и комфортно, но на душе заскребли кошки.

— Дома я не пугалась…

Презрительный смешок слетел с его губ:

— Когда проверяла, стоит ли возле дома моя машина, или когда решила, что сходишь с ума?

Вопрос остался чисто риторическим.

— А бывает наоборот? Когда человек попадает в психиатрию, утверждая, что он видел что-то… необычное… и оказывалось, что это проявились способности?

— Да… Комитет старается отслеживать такие случаи, но не всегда удается, если не проявилось ничего, кроме видения.