На страже Пустоты

— Варвара прокляла его, — с полувопросительной интонацией произнесла Ева, вместе с ним рассматривая кольцо.

— Не совсем. Она просто воспользовалась кольцом. Я все никак не мог понять, как она смогла добраться до нашей крови, чтобы наложить проклятие. О кольце даже не думал. Странно, что оно попало к ней до свадьбы.

— Почему?

Марк, насмотревшись на драгоценный перстень, протянул его Еве. Девушка осторожно взяла кольцо в руки за шинку и подвигала пальцами, чтобы поймать на гладкие грани свет. Рубин был большим, каратов шесть, очень темным, почти вишневым, блестевшим стеклянно, безжизненно. Бриллианты чистые, бесцветные, но из-за специфичной огранки не настолько переливающиеся, как в современных украшениях. Красиво, но очень старомодно, Марк прав.

— Я ведь говорил, что у каждой семьи магов свои свадебные традиции. В нашей это кольцо дарят невесте в день свадьбы, приносят клятвы в присутствии семьи, смешивают кровь над чашей с кольцом. Звучит, конечно, жутко, но это не дань язычеству. Кольцо связано с магией рода, и впитывая кровь, оно скрепляет союз. И невеста становится частью рода Чернорецких не только фамилией.

Ева отвлеклась от созерцания драгоценности и повернулась к магу, слушая его рассказ, как сказку на ночь.

— А как еще?

— Магией. Она становится так же неразрывно связана с этим домом и всем, что связано с Чернорецкими.

— А если ты вдруг женишься на светлой и доброй колдунье, она тоже станет мрачной некроманткой? — изогнула Ева изящную бровь.

Марк рассмеялся:

— Это, конечно, очень вряд ли. Но чисто теоретически — да. И я уже говорил, что светлые маги тоже могут практиковать некромантию. И я не мрачный!

— Извини, у меня, похоже, все еще очень стереотипное мышление. А почему кольцо не у твоей маман?

— Отец решил, что убережет их от проклятия, если не введет Камиллу в семью. И кольцо так и осталось у Агаты.

— А почему тогда не помогло?

Вопрос был сложным. Не для ответа, для чувств, для восприятия. Марк немного грустно посмотрел на кольцо, которое она все еще держала в пальцах. Удивительно, как такая маленькая вещица принесла столько горя.

— То, что моя мама не разделила проклятие отца, не означает, что проклятие не подействовало на него.

— Кровь, да? — сочувственно протянула девушка.

— Всегда она.

— Но тогда получается, что ты все равно находишься под действием проклятия.

Чернорецкий спокойно кивнул. Для него это была данность, с которой он прожил всю сознательную жизнь. С которой научился сосуществовать, не видя в этом трагедии.

— Конечно. И Агата считает, что, оставаясь холостым и счастливым, я еще раньше подпишу себе смертный приговор, — улыбнулся Марк. — Но я думаю, она драматизирует.

— Драматизирует?

— Она, конечно, ссылается на кого-то из кузенов моего деда, который, не успев жениться, погиб при эксперименте на кладбище. Но я подозреваю, что там не проклятие виновато. А у меня хитрый план.

— Какой же?

— О, — некромант мечтательно закатил глаза, — я женюсь лет в шестьдесят на девушке помоложе, а там уже можно и спокойно к праотцам оправляться.

Ева хмыкнула. Ну, как его можно принимать всерьез?

— А девушка помоложе согласится?

— Конечно, я же и сейчас не беден, а к шестидесяти вообще приданого поднакопить можно.

Девушка присвистнула:

— Завидный жених.

— Еще бы. И я ведь маг, я к шестидесяти еще ого-го сохранюсь.

Ева скептически оценила сидящего рядом мага.

— И как тебя потом счастливая потенциальная вдова к праотцам-то выгонит?

— А никак, — легкомысленно заверил Марк. — Проклятие-то мы снимем.

Девушка улыбнулась и протянула ему кольцо обратно:

— Уверен?

— Да. Я же говорил, что не выпущу тебя отсюда, пока проклятие не снимем.

Ева рассмеялась:

— Вообще-то не говорил.

— Разве, нет? Тогда сейчас говорю.

— Не-а, — покачала она головой, маг убрал кольцо обратно в коробочку, — мы так не договаривались.

— А я навру, что кругом измена, трусость и предательство.

— А если серьезно? — она подтянула колени ближе и положила на них скрещенные руки. — Способ Агаты перемешать кровь не помог.

Чернорецкий взял в руки чашку с остывшим чаем, нагрел пальцами до мягкого, едва заметного пара.

— Возможно, проблема в количестве. Проклятие удвоилось и оказалось сильнее магии самой крови. А может, в качестве. Все-таки остывая и запекаясь, кровь теряет активную часть магии.

— Так, на алтарь магической науки я не лягу! — категорично предупредила Ева. И Марк таинственно улыбнулся, его чувства уплыли куда-то совершено в иное русло от разговора. От зеленого взгляда и ощущения его эмоций будто изнутри пробежали мурашки, оседая на коже и исчезая, воздуха перестало хватать. — Нет!

Чернорецкий прикусил губу, чтобы не рассмеяться, и отвел взгляд:

— Ну, нет, так нет.

— Ты бываешь серьезным?

— Бываю. В особых случаях. А сейчас зачем? Все удовольствие портит.