На струе

- Давай, чувак, с радостью, - довольный Факер кивает башкой, падает в кресло, берет конину и начинает пить прямо из горла.

Алинка садиться на край кровати и начинает переводить свой похотливый взгляд с меня на Факера.

Тот только улыбается и коньяк попивает.

Я раскуриваю джойнт и передаю Факеру. Он делает несколько напасов и возвращает его мне.

- Будешь? - предлагаю Алине.

Девочка будет.

Факер берет пакетик с экстази. Рассматривает его несколько секунд.

- Кислота есть? - спрашивает он.

- Не-а, сорьки, - отвечает Алинка.

- Ну и ладно, - улыбается Факер, - нам нужна энергия, правда, Алекс?

- Ага, - киваю я.

Мы с Факером забрасываем еще под одной таблетке. Алинка присоединяется.

- Как там, дерби? - улыбается Факер и отхлебывает конину.

- Тебе мудака не было, а так все чики-пики, - улыбаюсь я.

- Я не мог, чувак, реально не мог, - грустно машет головой Факер.

Ага, не мог! Бухал где-то урод. Факер однозначно начал отходить от фирмы. С каждой акцией это все более и более очевидно.

- Ты хоть на сбор пойдешь? - спрашиваю я.

- Говно вопрос, бруда, - глаза Факера начинают сверкать - Е действует.

Я докуриваю косяк и подмигиваю Алинке. Девочка уже готова полностью. Готова ко всему! Ну, бля, держись, малышка!

Мы с Факером налетаем на сучку словно коршуны! Приготовься к большой порке, сучка! Факер сбрасывает с себя Levis и спортивный трусы от Armani. Культовый реглан Burberry за пять сотен зеленых летит на пол. Факер остается в одной футболке Tommy Hilfiger.

- Ты готова быть оттраханной? - ревет он, улыбаясь во все тридцать два.

- Да-да, мальчики мои, да, - Алинка чуть ли не везжит!

Бля, да чиксу реально порвало! Она совсем потеряла контроль над собой и ведет себя словно сучка во время течки. Она вся превратилась в одну большую пизду, которая только и мечтает, чтобы ее славненько оттрахали.

- Бля, Факер, не толкайся, - ржу я.

Кое-как, но нам удается пристроиться к чиксе: Факер трахает ее в дырку, я же даю на пасть.

- Получи, получи, бля, игра только начинается, - ревет Факер, разрывая ее на части.

Алинка мечется на кровати. Она с остервенением сосет мой член. Работает девочка с таким усердием, что я боюсь, как бы она не откусила мне конец.

- Да-да! - ревет Факер и дает залп в самые глубины сучки.

Я вынимаю член у нее изо рта и кончаю ей в лицо.

Алинка стонет и просит еще.

Еще? Будет тебе! Гы-гы-гы!

Мы меняемся с Факером местами.

Я начинаю трахать Алину, чувствую своим членом сперму этого мудака, но благодаря экстази (да святиться имя твое!) мне абсолютно пох.

Чувствуя приближение оргазма, я со смачным звуком вынимаю член и стреляю спермой в сторону.

В этот момент, Факер с победоносным ревов кончает сучке прямо в пасть! Бруда падает с нее, чикса же с трудом откашливается.

Потом, все было как в тумане. Мы закинулись еще по E, выкурили еще один косяк и долбили Алинку по очереди еще не один раз.

Отключился я, под рев Факера, который трахал обмякшую и находящуюся в бессознательном состояние Алину в анальное отверстие.

Девочки. И нах мальчики? (Кэтти) Это началось очень давно, мне было тогда лет двенадцать. По телевизору показывали какой-то иностранный фильм про любовь и все девочки в нашем классе его смотрели. Потом мы выходили гулять и подолгу обсуждали персонажей. В том нежном возрасте мы с трудом представляли себе, что происходит между героями фильма. Наши ощущения строились скорее на догадках и на тонком, едва уловимом аромате первых цветов тех чувств, которым еще только предстояло прорасти, пустить глубокие корни, которые в последствии свяжут набор капризов, привязанностей и комплексов в новую, уникальную личность.

Наши подруги уже разошлись по домам, и только я со своей лучше подругой продолжали наматывать круги вокруг детского садика, расположенного в центре двора. Мы все еще говорили о том самом кино и, дойдя до того момента, когда слова перестают выражать то, что хочется произнести, решили поиграть в героев. Я оказалась в роли мужчины, а подруга стала его возлюбленной. Мы забрались в детский деревянный домик и начали разыгрывать содержание последней серии. Нам обоим было известно, что вскоре дело дойдет до поцелуя и, странное дело, продолжая играть, я чувствовала что ход событий интересует меня очень мало, я ждала поцелуя. Подруга перестала быть для меня возлюбленной того мужчины из телевизора, возникло нечто другое. Теперь я понимаю, что мне впервые в жизни захотелось женщину.

Я боялась, что в последний момент она откажется разыгрывать самую основную для меня сцену, но, глядя в ее глаза, я встречала в них странный блеск, резко контрастировавший с полумраком детского домика. Момент настал. Я обняла ее за шею, прижала к себе и почувствовала у себя на губах ее жаркий, сухой, порывистый и неумелый поцелуй. Нам хотелось друг друга, но мы совершенно не знали, что надо делать. Больше часа мы предавались нашим первым неумелым ласкам, радуясь прикосновениям жестких, ищущих что-то пальцев.

Чувство стыда навалилось одновременно. Стараясь не смотреть друг другу в глаза мы заговорили о постороннем, о учебе, о одежде, о том, что надо домой. Дома мне влетело за опоздание.