На стыке эпох. Дилогия (СИ)

Тропа постепенно становилась всё шире, пока перед взором раскинулась знакомая поляна. Ничего нового здесь мы не увидели: та же пещера, те же два холмика с похороненными пришельцами, что успели порасти высокой травой, та же невидимая стена... хотя нет, стена-то как раз невидимой быть перестала. По крайней мере для тех, кого я обжёг буйной аурой.

Неподвижная Межа была прекрасной. Стена переливалась золотистыми бликами, точно кривое стекло, немного искажала пейзажи Крильиса. Барьер тянулся высоко в небо, легко округлялся вверху, будто купол. Земля под Межой выделялась, трава у подножия иллюзорного барьера не росла, так и тянулась ровной пустынной линией вдоль стены.

Снова увидев за Межой зёв пещеры, я вдруг загрустил. В груди защемило, глаза потяжелели, готовы были предательски излиться слезами. Я вдруг вспомнил, кто я такой и откуда здесь взялся. Перед взором всплыло заплаканное лицо мамы, что точно считает непутёвого сына погибшим. Я увидел грустный взгляд отца, держащего цветы у пустой могилки с моей фотографией, из последних сил старающегося быть сильным ради мамы. Лишь на секунду поставив себя на их место, представив их горе, я едва удержался, чтоб не взреветь от тоски. Они так верили в меня! Так любили! Столько сил вложили, стараний, заботы, столько терпения и любви. Поддерживали меня в любой ситуации, а теперь...

Что им осталось? Пустая могила? Шаблонная отписка, мол... был герой, родину защищал? Защитил? От кого, зачем? Целый мир для них рухнул в тот день! Целая жизнь!

Как же мне тогда захотелось их снова обнять!.. прижаться покрепче, утешить... да хотя бы просто посидеть рядом. Я ведь вот он! Я ведь живой! Кто украл у меня мою жизнь?

А сколько других отцов похоронили молодых сыновей? Сколько ещё матерей льют горькие слёзы? Сколько курсантов остались лежать на плацу? Сколько отнятых жизней и сломанных судеб? И ради чего? Чья нездоровая голова лелеет мысль о войне? Каким человеком нужно быть, чтобы отдавать такие приказы? Чьи больные амбиции стоят отнятых жизней? Разве есть в мире выгода, которую можно оправдать слезами и кровью?..

Печаль понемногу сходила, сменялась необузданной яростью. Кулаки сжались до хруста, скулы напряглись, а глаза напряжённо выискивали силуэт Бориса в толпе. Только бы не нашли!..

Вдруг я ощутил лёгкое прикосновение. Две нежные ладошки сошлись у меня на груди, копна пышных белых волос упала на плечи, а милая улыбка разогнала печали.

И будто гора с плеч упала! И стало мне вдруг не так горько. Для Тири мои тревоги были, что открытая книга. В этом мире я многое потерял, но нашёл я не меньше.

- Спасибо, - тихо шепнул я красотке на ушко.

- За что?

- За всё!

Она меня поняла. Одарив меня новой улыбкой, Тири чмокнула меня в щёку, обняла ещё крепче. Но на том романтика и закончилась. Нас бестактно прервали:

- Может, попробовать влезть на млис и перепрыгнуть? - невзначай протянул Калаш, будто не видя, что мне не до него.

- Хочешь грохнуться с такой высоты? Ну, вперёд! - Хмыкнул капитан.

- Ну, что-то ведь делать нужно?

- Нужно, конечно, Кос - заряжай! - проговорил Борис.

Кос неторопливо расстегнул подсумок на поясе, достал реактивную гранату и до щелчка вставил её в гранатомёт, прицелился:

- Всем приготовиться!.. выстрел! - громко выкрикнул Кос и нажал на спусковой крючок.

Над поляной раздался протяжный грохот. Лес тут же ожил, заголосил на разный манер. Вверху шумно запорхали птички, в кустах зашуршали зверьки. Тёплый ветерок достал до лица, принёс гарь жжёного пороха. Неподвижная Межа ожила, от места взрыва разошлись круговые волны, сотканные из золотистых волокон неведомой энергии, точно от камня, брошенного в спокойную воду.

Если поселенцы чуть попривыкли к нашим причудам, то пополнение выглядело неважно. Старг и несколько десятков его сослуживцев сгрудились на краю поляны, вжали головы в плечи и безумно таращились на раскачанного колдуна и его артефакт. Взрыв впечатлил людей не на шутку. И здорово, как ни крути, а пока не подружимся, пусть нас боятся!

- Кхм... видно, те кувалды, что вы припёрли с собой, можно выбросить! - проговорил Шева для поселенцев.

- Эх!.. - тяжело вздохнул капитан. - Придётся делать подкоп, начинайте! - кивнул он Старгу и его людям. Те сразу принялись за работу.

- Андрей, а... можно спросить? - нерешительно прошептала мне на ухо Тири, точно смущаясь чем-то очень страшным.

- Ну, да, конечно! - улыбнулся красавице я. - Что случилось?

- Я давно хотела узнать, что означает украшение на твоей шее?

- Это? - достал я из-под рубашки золотую цепочку с распятием.

- Да.

- Ну... это что-то вроде оберега.

- Амулет такой?

- Ну да, можно и так сказать. Видишь гравировку? Это изображение Иисуса Христа - сына нашего бога.

- А почему он распят на кресте?

- Долгая история! Если в двух словах - так он страдал за грехи всего человечества. Его муки стали поворотным моментом для зарождения христианства.

В смущённых глазах я сразу увидел, что Тири ничего не поняла, да и вообще - слушать о земном христианстве ей было не очень-то интересно.