На стыке времён

      - А то кто же. Мы только подкидывали тебе ситуации, а уж разруливал их ты сам. Надо отдать тебе должное, подчас мы едва поспевали за тобой. Но, как видишь, все получилось.

      - И зачем вам это было нужно?

      - Как тебе сказать...

      - Да уж как есть. Трави байки, что во мне осталось моего после ваших экспериментов.

      - Тогда так. Такими как ты специалистами не разбрасываются. А после гибели твоих родных ты был на грани самоубийства. Что такое депрессия, знаешь?

      - Значит, Оксана и Олина все-таки существовали?

      - Мы ничего не вычеркивали из твоей памяти. Твоя жена и дочь, твоя прежняя работа, друзья - все настоящее. Все, что мы сделали - добавили тебе доминантное желание во чтобы то ни стало разобраться в причинах их гибели. А дальше... Глупо звучит, но мы плясали под твою дудку.

      - Верится с трудом.

      - Можешь не верить. Ты знаешь, мы можем тебя заставить поверить, но мы не будем этого делать. Вот тебе и доказательство.

      - Если вы специально не делаете это именно так... - Невелин отмахнулся. - Все сказка про белого бычка. Что дальше? Ведь я же преступник.

      - И что же такого преступного ты совершил? - демонстративно округлил недоумевающие глаза Линский.

      - Угнал звездолет, перепрограммировал роботов. Докатился до убийства.

      - Ага. А еще спас двух девушек, ребенка в деревне и так далее, - психотерапевт усмехнулся. - Я знаю, никто не любит службу собственной безопасности. Я даже не буду переубеждать тебя в том, что, как вы считаете, нам лишь бы схватить да отчитаться. Пусть будет так, хотя все это уже кануло более чем в тысячелетнюю историю. Но идиотами считать нас не стоит. Еще ни одного человека не осудили за то, что он что-то сделал в обычном компьютерном сне.

      - Значит, я буду первым.

      - Да пошел ты, Фома неверующий, - в сердцах бросил Линский. - Тебе ясно сказано: через несколько дней реабилитации пойдешь домой, и трогать тебя никто не будет. Депрессию мы сняли, твое желание жить восстановлено, эксперимент признан удачным. Что будет дальше - твои проблемы. Больше мы тебе ничем помочь не можем. Только хотим, чтобы ты вернулся к работе.

      Психотерапевт резко развернулся и вышел из палаты. Прежде, чем Невелин успел высказать ему свою очередную колкость. Григорий слишком хорошо знал, как все это бывает, и не верил ни одному слову Линского.

      - Ну что, по маленькой? У меня сын родился.

      Несколько дней реабилитации, обещанных Линским, вылились, в конечном счете, в целых полторы недели, но все же Григория, как ни странно, отпустили. И вот на пороге квартиры Невелина уже ждал радостный Жаров с трехлитровой бутылкой какого-то подарочного коньяка.

      - Потом твой сын вырастет, женится, у него будет дочь Анастасия, он вместе с женой отправится на РТ-308/4... - хмуро ответил Григорий. - Старая сказка.

      - Ты чего? - оторопел Жаров. - Не знаю, чего там напридумывали для тебя эти мозгоправы, но, похоже, трахнули они тебя по башке неслабо. Это же надо же! Компьютерщик не может отличить сон от реальности! А обещали, что ты будешь абсолютно вменяемым, - бутыль переместилась из рук Пашки под мышку. - Я к тебе, как к другу. Не хочешь, не надо, - обиженно добавил он.

      - Ладно, проходи. Только я выпущен под наблюдение врачей. Ходят тут ко мне. Медсестра. Колет какую-то гадость. Даже не знаю, разрешено мне сейчас спиртное или нет.

      - Так с этого и надо было начинать! - Жаров расплылся в довольной улыбке. - Рассказывай, симпатичная?

      - Обыкновенная.

      - Значит, да. Нравится?

      - Это медсестра. Она на работе.

      - Конечно, конечно, - заговорщически подмигнул Пашка. - Решим так. Я оставлю это у тебя на столе, - сосед поставил бутыль прямо на журнальный столик, - а ты у нее поспрашиваешь как там и что, можно - нельзя. Завтра зайду.

      - Да какой же медик разрешит, увидев такое количество.

      - Придумаешь что-нибудь. Если ты ей небезразличен - поверит в любую ахинею.

      Жаров ушел. Невелин остался один. До прихода медсестры оставалось не так уж и много времени. Григорий взял бутыль и спрятал в шкаф, потом подумал и вернул ее на прежнее место. Он знал, что за ним следят. Он не был в обиде. Просто так положено. Он догадывался, что медсестра выполняет и иную работу, не связанную с его реабилитацией. Она же сотрудница Линского. Но все равно он с нетерпением ожидал каждого ее прихода. Может быть просто потому, что она была так похожа на Берту-Анастасию из его сна. И не только внешне.

      январь - июнь 2013