На судьбу я не в обиде...

С этих слов начинались висевшие на отдельных домах в Порт-Артуре приглашения. В этих приглашениях непременно говорилось: «Угощай бесплатна». Я лично ни один из таких домов не посетил, а вот в парикмахерских пришлось не раз наблюдать любопытные сцены. Однажды, едва мы вошли в парикмахерскую, китаец ловко, буквально вырвал из кресла наполовину постриженного клиента, любезно обратившись к нам: «Садись, капитана!» Мы сделали знак, чтобы он закончил стрижку, но все было бесполезно. «Его подождет», – непреклонно звучало в ответ.

Конечно, Порт-Артур запомнился, главным образом, не этим. К осени 1945 г. вышла книга А. Степанова «Порт-Артур», которую мы не просто читали, а изучали по ее страницам историю героической обороны города, часто посещая Электрический утес, могилу генерала Кондратенко и другие места, освященные мужеством русских солдат и матросов. Не раз посетили мы и Перепелиную гору, возвышающуюся над всем городом и бухтой. На ней высится памятник самураям: высоченная и толстостенная башня, воздвигнутая на металлических останках русских кораблей. Внутри нее винтовая лестница, а на самом верху балкон для кругового обозрения. «На внутренних стенах башни, – читаем в очерке А. Канторовича “На сопках Манчжурии", – точно так же, как в рейхстаге, оставлены бесчисленные росписи солдат. Когда они успели появиться – тысячи гордых и насмешливых по адресу самураев автографов? А лестница крута, стены высоки. Как это влез он так высоко, удивляемся мы, читая подпись: «Мы победили! Сержант Кузнецов».

^{Порт-Артур. С капитаном Латышевым у здания}

^{политотдела 39-й армии. Май 1946 г.}

Рядом с сержантом Кузнецовым «отметился» другой: «Берлин – Порт-Артур. Лейтенант Веселов». Лихо и, главное, точно расписался Веселов! И тут же: «Россия вечна! Красноармеец Пастухов» (Канторович А. На сопках Манчжурии // Журналисты на войне. Кн. вторая. Μ.: Воениздат, 1974. С. 366). Да, есть на стенах башни и мой автограф, а писали высоко, как образно заметил Маяковский, «держа и вздымая друг друга».

Особенно впечатляло посещение русского кладбища в Порт-Артуре. Изумляла идеальная ухоженность каждой могилы. Сторожем кладбища десятки лет был полковник царской армии, с почестями отправленный в 1945 г. в Москву.

НАКОНЕЦ-ТО ЖУРНАЛИСТИКА

МЫ БЫЛИ ПЕРВЫМИ

В Порт-Артуре меня взяли в армейскую газету «Во славу Родины». Сначала работал корректором, потом все чаще и чаще стал выступать со стихами и даже рассказами. День ото дня все настойчивее становилось желание стать журналистом.

^{За кормой – Порт-Артур. Плывем на Родину,}

^{во Владивосток. 28.04.1947}

Демобилизовавшись в 1947 г., проплыв от Порт-Артура Желтым и Японским морями мимо запомнившихся с детства Цусимских островов до Владивостока, проехав всю Россию, прибыл на родную Ветлугу. Мои школьные товарищи были уже студентами: учились в Костромском учительском институте. С важным видом они говорили о сессиях, лекциях, зачетах – и все это казалось мне таким недосягаемым… Но однажды, наслушавшись их рассказов об институте, я огорошил их, заявив, что поеду учиться в Москву и не куда-нибудь, а в Московский университет. Помню, как они уставились на меня и в один голос сказали: «Уж не думаешь ли ты туда поступить?» От них-то и узнал: в МГУ такой конкурс, что и мечтать попасть туда нечего. Хотя они и охладили изрядно мой пыл, но я тут же засел за учебники. Убедившись, что еще кое-что помню, рискнул направить документы в МГУ.

И произошло то, о чем я никогда не думал и не мечтал: видимо, учитывая, что я закончил школу с золотым аттестатом, через несколько недель мне сообщили, что я принят на филологический факультет МГУ без экзаменов! Если сказать, что моей радости не было предела, это все равно, что ничего не сказать. У меня не было слов, мне хотелось летать! И я помчался в Москву, в МГУ.

Здесь ждала двойная радость: мало того, что стал студентом университета, так еще на филфаке открыли отделение журналистики. Журналистское отделение отличалось тем, что почти все мы были фронтовиками, многие носили военную форму не только на первом, но даже на втором и третьем курсах. С невероятным азартом приступили мы к занятиям, с особым старанием записывая каждую лекцию Т.Н. Антропова, Е.С. Ухалова, А.Л. Мишуриса, И.А. Портянкина, М.С. Черепахова, КА. Ковалевского. Мы были первыми студентами, слушавшими лекции по американской литературе Я.Н. Засурского, ставшего потом на многие десятилетия бессменным деканом факультета журналистики. Мы были вообще первыми студентами-журналистами в МГУ!

ОТ ОТДЕЛЕНИЯ ДО ФАКУЛЬТЕТА

На отделении журналистики филологического факультета было всего сорок студентов. Руководил отделением доцент Тимофей Иванович Антропов, имевший богатый журналистский опыт: в годы Великой Отечественной войны редактировал несколько фронтовых газет, затем республиканскую «Советскую Латвию».