На Сумеречной Стороне. Часть 2

Наконец решившись, я слегка повернула прохладный шарик против часовой стрелки и босиком выскользнула в коридор, тонувший в такой же мутной, сырой мгле, которая наполняла и мою комнату. Спустившись на носочках с лестницы и подкравшись к стене, разделяющей коридор и кухню, я замерла.

— Совет согласился на еще одно слушание. — В отражении застекленной входной двери я видела его силуэт. Засунув руки в карманы брюк, Джейк обращался к тому, кто стоял напротив: там, где у нас была плита за центральным деревянным "островком".

При воспоминании о вчерашней сцене на нем у меня мучительно скрутило живот.

— Когда?

— Через три дня. Они гостят в городе уже неделю и выслушают нас. Уже назначено время.

— Ты можешь сделать это один. Райн и Крис тебя поддержат, — в голосе Майка впервые проклюнулась усталость.

Что ж, похоже, не одну меня вымотала бессонная ночь.

— Райн и Крис? — Джейк словно не поверил своим ушам.

— Я тебе для этого не нужен. — Майк зевнул и сложил руки на груди. — Мы останемся здесь.

Я прикрыла припухшие от бессонницы веки и прислонилась затылком к холодной стене. Еще вчера утром я бы все ради этого отдала…

По напрягшейся позе в отражении я поняла, что Джейк готовился возразить, но я его опередила.

— Нет, Джейк прав. — Я выступила из тени, стараясь говорить ровно, хоть все внутри в этот момент умирало от страха.

Краем глаза я заметила, что он тоже не переоделся со вчерашнего, но заставила себя не думать об этом.

— Вам обоим лучше там присутствовать, — продолжила я, избегая смотреть в ту сторону. — Патриция Джеймс слишком умна. Она будет использовать любой шанс, чтобы отменить это слушание. Нельзя ей его давать.

Перспектива, что она станет новой директрисой, выводила меня из себя. Но это была далеко не главная причина, из-за которой нужно было положить конец этим затянувшимся каникулам. Я почувствовала на себе его долгий взгляд, но по-прежнему старательно смотрела перед собой.

Скольких усилий мне это стоило.

Больше всего я боялась, что он снова возразит. Но в этот раз Майк промолчал.

Джейк скользнул взглядом по моему измятому сарафану, затем — по белоснежной рубашке моего кузена. Его потемневшее лицо напряглось, в зеленых глазах сверкнула беззвучная молния.

На долю секунды кухню будто пронзил обжигающий электрический разряд, когда эти двое смотрели друг на друга.

От этого невидимой, но вполне ощутимой вибрации у меня отчего-то начало зудеть в затылке.

Когда уже начало казаться, что что-то тут не выдержит и взорвется, Джейк резко выпрямился:

— Собирай вещи, — бросил он мне. — Мы возвращаемся.

Пока я торопливо кидала одежду в чемодан, я прислушивалась к гнетущему безмолвию внизу. Похоже, Майк ушел делать то же самое. Переодевшись для дороги в джинсы и майку, я на секунду задержала сарафан в руках, затем бросила его туда же, куда и остальные вещи. Застегнув боковую молнию, я вздохнула и окинула взглядом свою комнату, в которой провела самый незабываемый месяц в своей жизни и к которой успела привыкнуть. Я приехала сюда раздавленной и опустошенной, а уезжала загоревшей, набравшейся сил и… "Другой", — вдруг мелькнуло внутри. Что-то во мне изменилось, но я сама еще не могла дать этому точное определение.

Вернусь ли я сюда еще когда-нибудь? От этой мысли внутри защемило.

В аэропорт мы ехали в полном молчании. Спортивная машина мчала нас вперед по зигзагообразным, петляющим меж маленьких поселений и отдельных коттеджей дорогам, превышая все мыслимые ограничения скорости. Свой пикап Майк вместе с запиской и ключами оставил Бену. Пасторальные фермы и пастбища, поразившие меня в день нашего приезда, смешались в сплошное сверкание зеленого и золотистого за стеклом, а сладкий запах воздуха теперь заменял работающий в дорогом кожаном салоне кондиционер.

Смотреть в окно было бесполезно, и я молча теребила пальцами нитки на прорезях джинсов. Джейк явно стремился покинуть это место как можно быстрее: его нога вжимала педаль газа до упора, а прищуренные глаза сфокусировались на дороге. С того момента, как мы покинули дом, он пребывал в замкнутом настроении. По выражению Майка трудно было понять, о чем он сейчас думал: на его лице, обращенном в сторону от водителя, не было никаких эмоций.

Муравейник большого аэропорта оказался как нельзя кстати: он вернул мне хоть какое-то ощущение нормальности, которое я уже начала утрачивать. Шагая позади своих высоких спутников, я следила за мелькавшими вокруг лицами, слушала незнакомые языки, оборачивалась на детский плач и шум очередей, выстроившихся перед небольшими закусочными и застекленными магазинчиками сувениров. В отличие от них обоих, рассекающих этот людской поток с напряженными и неприветливыми лицами, мне эта суета нравилась. Она ненадолго перенесла меня в мой прежний мир, в котором не было ни красных, ни их хищников и ежегодных турниров, ни могущественного Совета, который на самом деле управлял всем.

— Я уже купил билеты, — процедил Джейк, когда Майк направился к стойке авиакомпании.