На суше и на море

Помню, была пятница, и все складывалось к тому, что рабочей будет и суббота, плавно переходящая в воскресенье. Я оставался один, включил автоответчик, чтобы не отвлекаться на кого попало. Последний звонок того дня. Я услышал знакомый голос Кандидата, говорящего самостоятельно, не через пресс-секретаря, а как на митинге, от себя лично. Я поднял трубку, прервав его на полуслове: «Это я, если вам нужен лично я. Слушаю вас».

Честно говоря, я совершенно забыл о приближающихся выборах, которые доили доморощенные литераторы из самопальных агентств (типа «будешь выбирать, выбери наш продую»). В тот же самый вечер мы и встретились, разработали план на ближайшие недели — план, который должен был изменить ход истории.

Я чувствовал, что выполняю свою миссию, в резко сжатом виде передо мною предстали ее смысл и результат, точно в видении, пролетающем перед смертью, в котором все собирается в один пучок, прежде чем погаснет, бесповоротно, как магний. Но я жил, а не умирал. И теперь я мог собрать разбросанный по годам опыт. Отошла усталость, несмотря на многодневное отсутствие сна, я различал четче, чем когда бы то ни было, шрифты, цвета, полутона и мог на глазок делать то, что обычно требует многочисленных измерений. Потом, когда я засыпал под действием снотворного, меня будили острые реплики, бросаемые с трибуны в толпу и звучащие в ушах, как будильник. Я записывал их и кое-как опять засыпал.

Результаты опросов общественного мнения не оставляли нам ни малейшего шанса, и первым делом было перевернуть кривую, которую, согласно закону Уайта, труднее выровнять, чем потом постепенно поднимать, ибо продажи, когда они приобретают собственную динамику, становятся заразными, как эпидемия, и синергетический эффект не заставляет долго себя ждать. Легкое в теоретической модели, это уравнение на практике решается трудно.

Парадокс нашего положения состоял в том, что прошлое, которое по идее должно было окрылять нас, действовало нам во вред и от него надо было откреститься, но сделать это так, чтобы не задеть прежних союзников. За несколько минут я набросал покаянный текст, адресованный жертвам прежней системы, позже слово в слово произнесенный перед обеими палатами парламента. Историки могут сколько угодно заниматься его анализом, но ключ находится скорее в руках фонетиков, поскольку этот документ был лишь звукоиспусканием. Мы пошли по пути повышения тона; толпа, она ведь интонацию воспринимает.

Обелим прошлое — те, кто думает, что у них получится насмеяться над моим слоганом с помощью анноминации, грубо ошибаются. Пусть наш исходный пункт был негативным, зато на его реверсе мы смогли отчеканить свой предвыборный лозунг, не оставив оппонентам свободы маневра. Нашим союзникам мы дали слоган, а противникам, точно кляп в рот, воткнули этот антислоган, выбивая из их рук более опасные аргументы. Автор и того и другого — я.

Впрочем, не стоит переоценивать значения лозунгов, даже таких удачных, как наши. Решающую роль играет телевидение: если спросить живущих в деревне, за кого они будут голосовать, ответят, что за диктора, потому что он что-то там говорит. Это ничего, что диктор не выставляет свою кандидатуру. Чтобы победить, достаточно было бы устроиться в новостной программе в качестве рта, перемалывающего последние известия, или в прогнозе идущей с Азорских островов погоды. К сожалению, телевидение щедро к актерам, прозябающим в сериалах, а кандидатам на выборах время отпускается в аптечных дозах.

Поэтому по длительном размышлении мы обратились к эстрадным артистам, которые, впрочем, без царя в голове. Шаг, не лишенный риска, ибо душа художника поет, когда хочет, особенно после спиртного, без которого трудно обойтись. Мы выехали в турне по стране двумя автобусами: в одном — Кандидат со штабом, во втором — шансонье, музыканты и престидижитаторы. Тем временем в интересах момента я был вынужден оставить на своем письменном столе те самые термоизоляционные материалы, которые не горят, и другую текущую работу, распихав что можно по сотрудникам. В этот момент мы потеряли двух важных клиентов, но я уверен, что, когда утихнут скандалы и будет сведен баланс, они к нам вернутся.

Я открыл для себя новую страну, с трудноопределимой покупательной способностью, некую территорию, в данный момент заселенную электоратом, который, однако, со временем мы сумеем распихать по целевым группам. Мы ездили по городишкам, не брезгуя даже десятитысячниками. В воеводских городах ждало телевидение, а передвижная студия посылала концерты в эфир. В пожарных депо мы заливали жажду общения с народом. Мы открывали тминные амбулатории, обслуживали народные гулянья. Кандидат плясал, даже если едва держался на ногах. Избирателей переполнял энтузиазм, а наша кривая ползла вверх.