На суше и на море - 1963

Смешная противоположность курортным туристам — малочисленные фанатики, которые кому-то назло делают из похода неумную гонку. Они идут гуськом, согнувшись под рюкзаками, вдоль железных дорог (набирают километраж), шарахаются в сторону от приветливо зеленеющего аула (соблюсти «ненаселенку») и готовы набить полегчавший рюкзак кирпичами, чтобы сохранить «зачетный вес». При этом, понятно, красота пути меркнет, а трудности ненужно растут.

Но хуже всего, когда к туризму примазываются те запоздалые недочеловеки, которые из всего походного снаряжения знают только топор. Им они без сожаления и счета рубят веселую молодую поросль и старые плечистые деревья — на дрова, на подстилку, просто для препровождения времени. Такие идут в путь, чтобы выбраться из города туда, где «все можно»: губить зелень, громогласно сквернословить, мусорить, бить бутылки.

Эти люди, конечно, не имеют ничего общего с нашей туристской семьей. Семья эта велика, весела, беспокойна. Один штурмует перевалы, другой — речные пороги, третий жмет на педали велосипеда, четвертый колесит по стране на автомашине. Путь пещерника-спелеолога меряется сотнями метров, автомобилиста — тысячами километров. Каждый предан своему виду туризма и порой беззлобно посмеивается над патриотами других путешествий. Но стоит кому-то из них попасть в передрягу — и уже пешеходы тащат из рюкзаков свитера для промокших покорителей порогов, велосипедист налегает плечом на севшего в кювет «Москвича», альпинисты, добродушно ворча, оттирают и засовывают в пуховые мешки зарвавшихся искателей перевалов. И все дружно кидаются с ледорубом, веслом, гаечным ключом на расхитителя природы в туристском обличье.

Такая она — семья работяг и романтиков, верных и веселых, уживчивых и нетерпимых, жадных до нового и щедрых на восхищение им, семья советских туристов. Вам, мои друзья, бывшие и будущие спутники, суровые и доброжелательные критики моего походного творчества, я и посвящаю этот дневник. Пусть, прочитав его, вам захочется самим узнать Тянь-Шань.

Нас шестеро

Кто-то хотел ехать, но не смог, кто-то мог, но не захотел. Сейчас все позади. Осталось шестеро, которым отступать поздно: билеты на самолет в кармане. Отряд получился пестрый.

Первый я, потому что я старый «тяньшанец» и инициатор экспедиции. Я весел без крикливости, общителен, но не назойлив; голова моя богата замыслами и бедна растительностью. Я умею сочинять стихи и песенки, ставить палатку в безлесной лощине, разжигать костер из мокрых дров и, выслушав пояснения местных жителей, находить все же верную дорогу. Чего я не умею и не люблю, так это руководить и командовать. Однако волею судеб я командир этой шестерки беспокойных. В моем подчинении находятся:

Нина — жена. Она любит Тянь-Шань той простой и чистой любовью, которая не очень совместима с варкой еды, мытьем посуды, а главное, с дисциплиной. Мнению командира о том, когда и куда идти, она предпочитает свое, порой неожиданное и непонятное для нее самой, но зато никем не навязанное. В остальном она хороший спутник, ибо добродушна, не очень много ест, умеет спать, где придется, и восхищаться природой с полутора пудами за спиной;

Таня — женщина в полтора раза крупнее, в два раз шумнее и в три раза упрямее Нины. Ко всему и ко всем относится с некоторым скептицизмом. Зато наделена большими хозяйственными и организаторскими способностями, умеет вкусно готовить почти из ничего и нравиться нужным людям;

Алеша — щуплый, веселый, рассеянный. Всегда худшего мнения о себе, чем окружающие. Смешно и приятно видеть, как он радуется, сделав что-то, казавшееся ему непосильным. Он охотно и весело берется за все походные дела, но предпочитает помогать и выполнять, а не советовать и руководить. Порой, заруководившись до умопомрачения, я ему смертно завидую. В свободное от общественных работ время Алеша пишет стихи, ведет дневник и чинит испорченный древний бинокль;

Борис — Борик — Бобуля (так он сам в минуты нежности зовет себя). Личность, выдающаяся глубокой невозмутимостью, твердой верой в то, что спешить некуда, и добродушной нечувствительностью ко всякой критике. У него могучая фигура, светло-рыжие волосы, нежно-голубые глаза. Он очень любит поесть. А еще Боря обожает задавать вопросы, ответы на которые сами собой разумеются или вообще не существуют.

Последним присоединился к группе Костя — смуглый коренастый парень с кавказским походным стажем и знанием немецкого языка, что будет крайне лестно горным козлам. Костя обычно доволен собой и окружающим, не любит искать лучшего от хорошего, волноваться о будущем и толком укладывать рюкзак. В то же время он горд, никогда не жалуется и потихоньку таскает банки консервов у других, чтобы быть уверенным, что его ноша не самая легкая.