НА СУШЕ И НА МОРЕ 1965

— Я знаю об этом, — воскликнула Раннаи, — они жили на острове Великого Зеленого моря!

— Откуда ты знаешь?

— Знаю! Об этом написано в папирусе, который мне подарил фараон. Я вам покажу его.

Раннаи принесла большой свиток.

— Здесь рассказывается о том, — сказала она, — как один потерпевший кораблекрушение попал на остров Великого Зеленого моря и встретил там змея, говорившего человеческим языком.

И танцовщица прочитала:

«… И сказал змей: «Я расскажу тебе о несчастье, которое приключилось на этом острове. Здесь я жил со своими собратьями и детьми, и всего нас было семьдесят пять змеев. Еще была среди нас одна девочка, дочь простой смертной, но я ее не считаю. И вот однажды упала с неба звезда, и пламя охватило всех. Случилось это, когда меня с ними не было. Они все сгорели, лишь я один спасся. Но когда я увидел эту гору мертвых тел, я сам едва не умер от скорби…»

— Непонятно, — сказал Тот, — о какой упавшей с неба звезде идет здесь речь. Они, наверное, исправляли повреждение сломавшейся железной птицы, и в этот момент она взорвалась.

— Я тоже так думаю, — согласилась Та. — А где этот остров, ты знаешь, Раннаи?

— Он погрузился в волны Великого Зеленого моря, и его больше нет. У наших жрецов есть тайные записки о каких-то людях, упавших с неба, но они никому не показывают их. Они думают, что это может принести вред религии и их могуществу…

__________

Прошло несколько дней.

По приказу Эйе из Мемфиса привезли заморских танцовщиц, и они развлекали юную царицу. Под звуки флейт, труб, тамбуринов и барабанов гибкие, как змеи, девушки исполняли незнакомые танцы, перемежая их акробатическими номерами. Анхесенпаатон хлопала в ладоши и весело смеялась.

Среди окружавших ее женщин фараон увидел незнакомую девушку. Ее черные волосы, припудренные фиолетовым порошком, были уложены в высокую прическу. Золотые браслеты на ногах соединяла короткая цепочка — символ девственности у дочерей знатных финикийцев. Темные, подведенные глаза внимательно глядели на Тутанхамона.

— Кто это? — спросил фараон.

— Анат, дочь правителя Угарита, подаренная тебе финикийскими послами.

Когда танцовщицы удалились, Анат мелкими шажками вышла на середину комнаты. В руках она держала маленький эбеновый музыкальный инструмент. Глядя на фараона, она запела. Слова были непонятны, но мелодия волновала.

— Что она поет? — спросил Тутанхамон.

— Гимн Иштар, богине любви.

— Они всегда ходят со связанными ногами? — полюбопытствовала Анхесенпаатон.

— Цепочку разрывают, когда девушка становится женщиной.

Взглянув на мужа, Анхесенпаатон спросила:

— Что ты думаешь делать с Анат? Она станет рабыней?

— Нет.

— Тогда отправь ее обратно к отцу в Угарит, — ревниво предложила царица.

— Мы нанесем ему жестокую обиду.

— Так что же делать?

— Ничего. Пусть поет гимны своей Иштар, — улыбнулся фараон.

Когда присутствующие разошлись, к фараону подошел Кагабу.

— Я принес тебе последний свиток, — сказал он. — Ты не забыл, повелитель, что завтра заседание Совета. Чтобы предотвратить или смягчить удар, который, я чувствую, жрецы собираются тебе нанести, скажи, что ты дашь средства на постройку храма Амона в Фивах. — Ты должен это сделать, если хочешь, чтобы все обошлось благополучно. Тебе надо заботиться об Анхесеннаатон, об отце, о Раннаи.

— Хорошо, Кагабу, я подумаю.

— Так поступал в затруднительных случаях твой дед, Аменхотеп III, и потому жил тихо и спокойно.

— Кагабу, что мне делать с Анат? Она живет во дворце, и Анхесенпаатон этим недовольна.

— Отдай ее своей приемной матери Раннаи.

Вечером, когда зажгли светильники, Тутанхамон и Анхесенпаатон развернули свиток, принесенный Кагабу.

__________

Вернулся из похода военачальник, по имени Ром. Он отличался не столько храбростью, сколько хитростью и вероломством. Зная, что он любит Раннаи и хочет на ней жениться, жрецы решили использовать его для своих замыслов.

Проведав о том, что Тот собирается показать фараону, как летает железная птица, Ром по наущению жрецов решил помешать ей вернуться на землю. Пробравшись ночью к железной птице, он забрался в нее, но один из воинов, охранявших птицу, заметил это и сообщил во дворец. Рома схватили и заключили под стражу, но он клялся, что хотел только посмотреть, что у птицы внутри, ничего не трогал там. Тоту ничего об этом не сказали, чтобы не расстраивать его.

Наступил день, назначенный для полета. Вместе с Тотом поехали фараон, наследник с Дочерью Неба и Раннаи, собиравшаяся вскоре подарить Сыну Неба ребенка. За ними следовали жрецы, придворные и телохранители.

Когда Тот вошел в птицу и затворился в ней, Дочь Неба повелела, чтобы все отошли подальше, легли на песок и крепко зажмурили глаза.

— А кто встанет и будет смотреть, — сказала она, — того поразит смерть!

Что-то зашипело, зашумело внутри птицы, блеснуло яркое пламя, такое яркое, что его увидели все, хотя глаза их были закрыты, и дрогнула земля. А когда шум затих, птицы уже не было.

Вдруг Дочь Неба громко вскрикнула и побежала к колеснице:

— Скорее, скорее! — торопила она. — С Тотом случилось несчастье, его птица загорелась, она падает…