НА СУШЕ И НА МОРЕ 1965

Крестовников оглянулся и увидел быстро отвернувшуюся Люсю. Вспомнились слова Самохина: «Схватил черта за рога». Люсины слова. Она передала ночной разговор отцу, тот Медведеву.

— В своих проектах вы замахнулись на тысячи километров, — продолжал Медведев. — На таком просторе есть где разгуляться не только вашей мысли, но и возражениям скептиков. Да и сама мысль может сбиться с правильного пути, если ее не ввести в русло практических дел.

— А если точнее? — спросил Крестовников и опустил планшет.

— Создайте станцию противолавинного прогноза в наших горах, — предложил Медведев. — Приполярная область чуть меньше Англии и Ирландии, вместе взятых. Вы вели наблюдение из Москвы за тремя горными районами. Начните с одного — с нашего. Накопите практический опыт. Разберитесь в нем. Наконец, если вы научитесь видеть дальше и сможете давать лавинный прогноз на Тянь-Шань… — Он заметил протестующее движение Крестовникова и повторил: — Допустим такую смелую мысль: вы дали обстоятельно обоснованный прогноз для далеких от нас горных районов… Очень хорошо! Мы не страдаем местничеством. Поработайте в наших горах. А сделаете что-то сверх нужд области — прекрасно! Все пойдет в общегосударственную копилку.

— Мне трудно ответить сразу… — сказал Крестовников.

— А мы и не будем ждать ответа, сидя у вашей постели, — остановил его Медведев. — Продумайте, как сделать, чтобы и станция была, и вам не расставаться с университетом. Ведь не хочется бросать преподавание, студентов?

— Очень не хочется, — подтвердил Крестовников.

— То-то! — Медведев встал, размашисто протянул ему руку.

— Прежде чем решать, продумайте все. Мы увидимся еще до вашего вылета в Москву.

Крестовников проводил взглядом посетителей и посмотрел на Люсю.

— Вы рассказали им? — спросил он.

— Я считала, что так будет лучше, — спокойно, с сознанием своей правоты ответила Люся. Она ждала, что скажет Крестовников, готовилась встретить его протест, даже возмущение.

А он смотрел на лампочку под абажуром. В глубине ее алела тонкая ниточка. Вот она стала светлее, ярче. Вместе с нею светлело исхудавшее за минувшие двое суток, обросшее лицо Крестовникова.

Константин Янковский

Рассказы

Рис. Л. М. Гольдберга

В таежной глуши

Он стоял, высоко подняв красивую горбоносую голову. Большие уши, слегка наклоненные вперед, улавливали приближающийся шорох, страшный шорох от многих лап. Это смерть несется за ним по снегу уже несколько часов. Нельзя было останавливаться ни на минуту, нельзя, но лось чувствовал, что если он хоть немного не утолит голод, то не сможет долго выдержать погоню. Быстро скусывая тоненькие веточки осинки, он ясно слышал приближение большой стаи волков.

Один за другим, как призрачные серые тени, они появились на полянке, где у одинокой осинки стоял старый лось.

Высунув языки, опустив длинные острые морды, они жадно хватали снег. На впалых боках, прикрытых взлохмаченной шерстью, выступали ребра. В вечерних сумерках глаза волков светились желтовато-зеленоватыми огоньками. Громкое, прерывистое дыхание зверей нарушало настороженную тишину зимнего вечера.

Вожак стаи стоял впереди. Вытянув короткую шею, наклонив голову, слегка присев на широко расставленных ногах, весь напружинившись, он исподлобья смотрел на неподвижно стоявшего лося. Их разделяло всего три больших прыжка. Три прыжка… Но как ни быстры будут эти прыжки, громадный, еще полный сил зверь встретит нападающих смертельными ударами копыт.

Вожак был опытен. На своем веку он не раз водил стаи на этих больших высоконогих зверей, у которых такое сочное, вкусное мясо.

Волк облизнулся, вздохнул и лег, положив голову на вытянутые лапы. Глаза же продолжали напряженно следить за лосем. Но тот стоял неподвижно, как изваяние. Его большие уши, которые шевелились даже тогда, когда он спал, сейчас были тоже неподвижны.

Истощенная до предела волчица продвинулась вперед и легла бок о бок со старым вожаком. Остальные нетерпеливо топтались на месте, не спуская жадных глаз с громадного куска мяса. Оно было близко, совсем рядом, и так вкусно пахло. Искушение было настолько сильным, что двое из них, забыв о железной выдержке, которой обучали их старые волки, бросились к лосю.

Это не было сигналом к нападению. Это было неожиданностью для всех. Сигнал должен был подать вожак, но молодые волки, коротко и злобно взвыв, прыгнули за первыми. Вскочили и старые. Они знали о том, что произойдет в следующий момент, но удержать молодых волков уже не могли.

Лось не ударил копытами. Нет. Он только чуть привстал на задних ногах и будто слегка ткнул копытами передних ног нападающих. Два волка с размозженными черепами, перевернувшись через голову, остались неподвижно лежать на снегу.

В тот же миг, повернувшись на месте, лось бросился в тайгу, но один из подоспевших волков все же успел мертвой хваткой вцепиться в него. Лось уже мчался. Сбоку его тащился хищник, не в силах разжать челюсти. После удара о дерево, мимо которого вплотную пронесся лось, челюсти разжались.