На суше и на море - 1985

Их отзвук, кстати, обнаружился даже в шестидесятых годах, когда решался вопрос — каким быть Мамаеву кургану, и высказывались предложения — оставить высоту такой, какой она была в конце битвы: перепаханной снарядами и бомбами, изрытой окопами и ходами сообщения. И чего греха таить, казалось тогда, что в таких предложениях есть свой резон, что тем самым будут сохранены свидетельства прошлого. Но сейчас немыслимо представить себе Мамаев курган без той героической феерии, которая поднялась на его склонах…

В мастерской «Волгоградгражданпроекта» я встретился с одним из старейших и известных архитекторов Волгограда, Федором Максимовичем Лысовым.

— Построить город в другом месте? — повторил мой вопрос архитектор и твердо ответил — Нет! Это невозможно было сделать. Сталинград, несмотря на то что он был уничтожен, все-таки жил да еще сопротивлялся, и сопротивлялся так, что противник потерял здесь не только свою отборную армию, но и превосходство вообще, уверенность в своих силах.

— А что собой бы представляли руины, оставленные как памятник? Просто-напросто кладбище. Но всем нам, стране нужен был возрожденный город, город — памятник великому событию, город, который должен гордо стоять на земле!

Впрочем, сам город Волгоград всем своим сегодняшним существом подтверждает то единственно верное, хотя и наиболее трудное, решение, принятое в 1943 году, — возродить, а точнее сказать, построить новый город на прежнем месте. Жизнь в Сталинграде вновь началась по сути дела с последним выстрелом. Уже в феврале 1943 года здесь насчитывалось 30 тысяч жителей, к концу декабря — 116 тысяч, а к середине 1944 года — 250 тысяч. Такую стремительность не объяснишь лишь тягой к родному пепелищу, извечным человеческим стремлением преодолеть смерть и хаос. Жажда оживить, возродить именно этот город властно звала и вела сюда людей. Решение Государственного Комитета Обороны, принятое 4 апреля 1943 года, по сути дела лишь соответствующим образом оформило то, что уже созрело в сердцах и умах людей. Каждый житель Сталинграда, весь советский народ хотели, чтобы город жил, чтобы, восстановленный, он стал символом победы жизни над смертью, мира над войной.

…Вечером выхожу из гостиницы. Декабрь, но не холодно. Готовясь к поездке, вспоминая прочитанное о зимней стуже в Сталинграде — во время войны, взял много теплых вещей, но они почти не понадобились. Оказалось, что трескучие морозы здесь в прошлом, даже Волга перестала замерзать.

Перед подъездом — площадь. А направо — улица: желтые невысокие дома в пять этажей с эркерами. Внизу — магазин за магазином: «Продукты», «Книги», «Овощи». В общем обычная улица пятидесятых годов, вроде бы ничем не примечательная, в другом городе проскочил бы такую не оглядываясь. А здесь с первых же шагов останавливает надпись на гранитном блоке: «Улица Мира — первая улица возрожденного из руин и пепелищ города-героя — торжественно открыта 7 ноября 1950 года. Имя свое улица носит по предложению тех, кто возводил и прокладывал ее, — строителей нашего города».

И еще строки:

«Улица Мира,

Каждый дом, и подъезд, и квартира, и сердца

Навсегда сохранят:

С этой улицы — улицы Мира

Нами был возрожден Волгоград».

До войны в Сталинграде не существовало такой улицы. Может быть, она прорезала бывший квартал, может, слилась с каким-нибудь прежним проездом. Трудно сейчас об этом судить. Война смешала всю прежнюю ориентацию, не сохранив привычную сетку кварталов, улиц, площадей, открыв свой счет времени.

…12 сентября 1942 года в штаб 62-й армии на Мамаевом кургане прибывает новый ее командующий — генерал В. И. Чуйков, и в тот же самый день командующий противостоящей 6-й фашистской армией Паулюс отлучается на несколько часов в Винницу, чтобы услышать от фюрера приказ: овладеть Сталинградом в кратчайший срок и любой ценой. Через два дня начался штурм.

«Этот удар был исключительной силы. Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город. По-видимому, гитлеровцы считали, что участь Сталинграда решена…» — вспоминал маршал В. И. Чуйков.

Я стою на улице Мира и пытаюсь реконструировать события того дня. Влево, через пару нынешних кварталов, устье реки Царицы. Сюда, на ее берег, в штольню, перебрался командный пункт 62-й армии. Справа, примерно на гаком же расстоянии, здание железнодорожного вокзала. Сзади — Волга. Впереди — тихие спокойные улицы, чуть припорошенные свежим снежком. Оттуда 14 сентября 1942 года накатывались атаки фашистов.

…Немецкие танки и автоматчики прорываются к вокзалу и захватывают его, но через сорок минут вокзал очищен. Еще через час снова захвачен гитлеровцами и снова отбит. В течение только одного дня — 14 сентября — вокзал пять раз переходил из рук в руки. Так было и в последующие дни вплоть до конца сентября.