На суше и на море - 1986

Внедрен севооборот. Уже многие проектные задания перекрыты. 7500 голов крупного рогатого скота — на 1,5 тыс. голов больше, чем по проекту. На 55 млн. руб. реализованной продукции — эта цифра тоже выше проектной. И как результат — высокая рентабельность производства.

Сейчас в совхозе 5392 га земель с осушительной сетью, 3646 га пашни увлажняются с использованием каналов, 780 га орошаются дождеванием.

Через 10 лет после начала строительства совхоз стал самым известным в Полесье — визитной карточкой мелиораторов.

Есть ли проблемы? Есть. И рекомендации науки нарушаются: не высевать на торфяниках сразу пропашные культуры. И облесение — уязвимое место совхоза. А торфяники без облесения существовать не могут. Но главное в другом. «Ничто не дискредитирует идею так, как ее половинчатое осуществление» — это уже слова директора совхоза Дмитрия Руцкого. «Мы старались все делать по максимуму».

Я не собираюсь утомлять читателей цифрами. Подчеркну лишь: хозяйствуют в совхозе «Пархомовский» сами мелиораторы. Это все к тому же — нужна крестьянская психология.

И еще: длительное сооружение мелиоративных систем приводит к тому, что в момент, когда система входит в строй, она является уже не только морально, но и технически, производственно устаревшей. А если к этому прибавить еще и длительное проектирование, то многое из того, что мы строим или заканчиваем строить сейчас, является реализацией мелиоративных идей пятнадцатилетней давности.

Что такое почвозащитная система земледелия, разработанная в нашей стране Терентием Мальцевым и академиком Бараевым? Обработка почвы методом рыхления, с сохранением стерни. Это не только переворот в агротехнике — это торжество экологического мышления в экономике, ибо мы сохраняем главный ресурс жизни — землю. Мы восстанавливаем ранее утраченное природой, утраченное не без «помощи» человека. В конечном итоге заниматься формированием экологического мировоззрения — значит утверждать в жизни практику хозяйствования на принципах разумного природопользования, объединяя два понятия — «взять» и «вернуть», не разъединяя их во времени на десятилетия.

Экологическое мировоззрение — понятие масштабное, но в то же время и конкретное. Раздробление выгоды общей на тысячу выгод ведомственных, трактуемых как прибыльность каждого конкретного производства, — этот принцип ложен, когда не замкнут на конечный итог общего межведомственного интереса. Сумма ведомственных выгод вопреки законам упрощенной арифметики в экономике не дает сплошь и рядом выгоды общей, равной сумме слагаемых.

Природа — единое целое не только в масштабе планеты, хотя и это закон. Она единый симбиоз в пределах одной низменности, возвышенности, бассейна одной реки. Она — общее единство миллиардов биологических и геологических единств.

Краснопресненский район Москвы. Это центр. Он застраивается. Когда строитель с легкостью разрушает строения барачного типа, его понимаешь: он — венец прогресса, он — сама сознательность. Люди должны жить лучше. Но он с такой же легкостью срезает бульдозером уникальные тополя, липы, дубы в три человеческих обхвата.

«Нам приказано срыть, мы срываем. Нам сказали спилить, мы пилим».

По-разному можно объяснить эту психологию. Может, не всем строителям близок образ старой Москвы? Но ведь за каждым проектом стоит архитектор. Почему же ему чуждо понимание, что в городе каждое дерево надо оберегать как зеницу ока?

«Невыгодно для проекта моего ведомства. Невыгодно для плана моего строительного управления».

Стоит в Москве, во Вспольном переулке, школа. Стандартное здание, построенное по типовому проекту. С небольшим лишь отклонением: готовый проект изменили только для того, чтобы не повредить росшую на участке старую липу. И растет она до сих пор, касаясь ветвями окон классов, как живой памятник истинно экологической мудрости людей, сохранивших это дерево.

В Москве достаточно парков и лесопарков, и вообще город зеленый. Но помимо Сокольников, Измайлова, Останкина — да мало ли прекрасных живописных мест! — есть вот такое дерево, одно-единственное, которое не сочли возможным срубить.

Отношение к природе не исчисляется сразу масштабами леса, озера, моря. В этом отношении всегда присутствует промежуточная ступень — мое отношение к одному-единственному дереву, к литру чистой воды, к горстке земли. Кем-то сказаны мудрые слова: «Разорение начинается не с десяти рублей, а с одной копейки».

Я восхищаюсь московскими пятиэтажками, построенными в 60-х годах. Не домами в их архитектурной примитивности, а обилием зеленых насаждений вокруг этих домов, которые буквально захлестнули, укрыли сами дома. Посмотрите, как облысели новые микрорайоны, как носится песчаная пыль по голым, открытым дворам.

Охрана природы, ее восполнение должно быть нашим инстинктом, нашим генным кодом.

Случай с одним механизатором, строившим железнодорожную магистраль, поразил меня и приобрел смысл своеобразной притчи.