«На суше и на море» - 60. Повести, рассказы, очерки

Висла образуется из двух горных потоков — Белой Вислы и Черной Вислы, или, как поляки ласкательно называют их, Белой и Черной Виселками. Мы с живейшим интересом наблюдали, как живописно и резво прыгают по уступам с горного хребта эти маленькие, но очень быстрые потоки. Вода в них прозрачно чистая, студеная, нередки маленькие водопадики. И рыбы! У одного из водопадов в широком водоеме они стаями играли, гонялись друг за другом, и мы искренне сожалели, что не можем вдоволь полюбоваться этой картиной.

Когда Висла с горных хребтов опускается до высоты 250 метров над уровнем моря, ее бурное течение затихает — и дальше до самой Балтики это уже спокойная, равнинная река. Но тихая Висла во время высоких весенних и летних паводков сильно разливается, становится очень грозной и доставляет немало бед прибрежнему населению.

* * *

По пути из Зеленой Силезии мы заехали в город Скочув на дачу к польскому писателю Густаву Морцинеку. Встретила нас сестра писателя, пожилая но очень подвижная и приветливая женщина. После взаимных приветствий она весело сказала, обращаясь ко мне:

— Я вас знаю.

Конечно, приятно, если тебя в незнакомом городе встречают знакомые люди, но мне показалось, что эту женщину все же я вижу первый раз в жизни.

— Простите, а где мы с вами в последний раз встретились? — осторожно спрашиваю я.

Она рассмеялась.

— Вчера.

— Но где? — не удержался я.

— На экране телевизора. Вы вчера рассказывали польским телезрителям о советских книгах.

Мы дружно рассмеялись, это сразу создало атмосферу дружбы и как «старым знакомым» позволило вести беседу просто и непринужденно. Густав Морцинек рассказал нам о своих творческих планах, расспрашивал о жизни и творчестве советских писателей, о Москве и Киеве.

Потом вдруг писатель обратился ко мне:

— А вы были в Тарновске-Гуры?

— Нет, — ответил я, не совсем ясно представляя, что я там могу увидеть.

— Там есть старинная, средневековая шахта, где добывались серебро и олово. Я только вчера там был, и у меня осталось много впечатлений.

На второй день утром мы прибыли в Тарновске-Гуры. Машина остановилась у большого старого, несколько запущенного парка. Вместе с экскурсоводом мы направляемся к маленькой круглой башенке с железной решетчатой дверью. Экскурсовод — молодой человек, видимо студент — открыл дверь и зажег два фонаря типа «летучая мышь».

«Неужели эти мрачные пещеры находятся под таким красивым тенистым парком?» — невольно возникала в голове мысль.

— Увага, проше пане, осторожно следуйте за мной, — пригласил экскурсовод. Он первым спускается по крутой винтовой лестнице вниз, а мы в полутемноте торопимся за ним. Процедура эта тянется медленно — глубина шахты до пятидесяти метров. Наконец, последняя ступенька скрипящей лестницы — и группа останавливается на небольшой деревянной площадке. Она колеблется под ногами, и нетрудно догадаться, что эта площадка лежит на подземной воде.

Напрягаем зрение, всматриваемся в темноту. Что это за пещера, как здесь добывали руду, какими орудиями, как ее поднимали наверх? Ведь никаких лифтов, подъемников и вагонеток в те времена еще не было.

Экскурсовод выводит откуда-то из-под площадки, на которой мы стоим, плоскую и очень длинную, специально сконструированную для плавания по подземной реке лодку мест на восемь.

— Проше пане садиться, — приглашает он.

Нас вместе с переводчиком и экскурсоводом пять человек. Осторожно, по одному садимся мы в эту плоскую лодку, она оказывается очень неустойчивой, при малейшем нашем движении наклоняется то в одну, то в другую сторону и еле не захватывает бортами воды.

Длина пещеры около шести километров. Ширина ее до четырех-пяти метров, высота до пяти-шести метров.

Самое интересное — по этому туннелю течет подземная речушка. Течение быстрое, и как только лодку отвязали, она сразу пошла вперед.

Мы плывем по подземной реке! Тусклый огонек фонарей очень слабо освещает стены и потолок пещеры. Лодку непрерывно подносит то к правой, то к левой стенке пещеры, мы тихонько отталкиваемся, она шатается — нам все время кажется, что вот-вот эта плоская и легкая посудина зачерпнет холодной воды или опрокинется.

— Глубоко здесь? — на всякий случай кто-то задает вопрос экскурсоводу.

— Утонуть трудно — метра полтора.

— А рыба есть?

— Есть, только ловить ее запрещено.

— Она слепая?

— Нет. Пещерный поток имеет выход в надземную реку, значит рыба не вечно живет в этой темноте.

Всматриваемся в холодную мутную воду, не покажется ли спинка, не плеснет ли игриво хвостом хотя бы небольшая рыбешка. Но нет! Не удалось нам увидеть живых существ в этом подземном канале. Стены пещеры сырые, изредка с потолка свисают тоненькие, как карандаши, сталактиты. Невольно вспомнились минувшие века и те несчастные, обездоленные люди, которых загоняли сюда, в подземелье, добывать богатства польским магнатам.

Впереди площадка. Лодка останавливается. Снова по винтовой лестнице поднимаемся вверх, и здесь у входа стоит наша машина. Вечером мы возвращаемся в Катобицы.