«На суше и на море» - 72. Фантастика

…Мэкензи остро ощущает неловкость момента. В кабинете гости, а он не может найти тему для разговора — листает рукопись. Может, потому, что это необычайные гости? Пять веков!.. О чем с ними говорить? Они тоже молчат! Только сказали, что их привело сюда его открытие. Вот это, которое изложено в рукописи. Мэкензи продолжает листать ее.

Морская вода занимает две трети земной поверхности. В ней растворены все элементы таблицы Менделеева — от водорода до трансурановых. Морская вода — это кровь Земли и колыбель жизни. Любопытно, что кровь человека схожа по составу с морской водой. Это не дает забыть, что наши дальние предки вышли из океана… Но проблема не в этом. Мэкензи открыл, как, действуя на морскую воду электрическим, магнитным и нейтринным полями, получать из нее любой продукт — от простой водоросли до апельсина, рыбной икры и мяса. Океаны неисчерпаемы. Состав их воды почти всегда одинаков. Это потому, что, если происходит убыль одного или нескольких элементов, они тотчас пополнятся из тела Земли. Вода и Земля существуют не сами по себе. Они нераздельное целое, комплекс, мудро отрегулированный природой для поддержания третьего начала — Жизни. Вода — Земля — Жизнь — вот единое целое, образующее мир.

Итак, воздействуя на океанскую воду системой полей, путем своеобразного электролиза можно создать пищу.

Не сразу и не просто это далось Мэкензи. Сейчас ему пятьдесят восемь лет. Из них сорок он отдал этой задаче. И когда в реторте на его глазах родилась виноградная кисть, Мэкензи воскликнул: «Голод побежден!»

Этой фразой кончается рукопись. Завтра он выступит с докладом перед дирекцией «Кемикл америкен». Сейчас ему надо продумать выступление. Но он устал, голова клонится к столу. И что делать с этими двумя, которые сидят в кабинете? Почему их интересует открытие? Кто они — ученые? Промышленные шпионы? Если они из будущего, они должны знать все: и судьбу открытия, и его, Мэкензи, судьбу. Боже, они знают его судьбу! Эта мысль поразила Мэкензи.

— Скажите… — начал он.

Лед перебил его.

— Мы принесли вам благодарность всего человечества. И нашу с Эдой благодарность тоже.

Теперь они говорят о будущем. Мэкензи ставит вопросы, пришельцы отвечают осторожно, взвешивая каждое слово.

— За что вы благодарите меня?

— Двадцать два миллиарда людей на Земле и девять миллиардов на Венере и Марсе получают продукты из водных растворов.

— Расскажите подробнее.

— В каждом доме табло и чаша с морской водой, — отвечает Лед. — Набирается нужный шифр, и продукты готовы.

Мэкензи кажется, что молодые люди шутят с ним.

— Оригинальное открытие, опередившее время! — вступает в разговор Эда.

Мэкензи приятно и неприятно выслушивать похвалы. Он спрашивает:

— Кто вы такие?

— Искатели справедливости.

— Как это понять?

— Многое в истории, — объясняет Лед, — оказалось утерянным, забытым. Другое приписано людям, никакого отношения к открытиям не имевшим. Вспомните спор между Маркони и Поповым. Мы восстанавливаем справедливость в подобных спорах.

— Почему же вы у меня? Мое открытие было утеряно?

— Мы не можем вам сказать все, — ответил Лед. — Наша встреча не была предусмотрена. Что-то случилось на линии хроносвязи. Наверное, обрыв…

Эда опять пощелкала включателем на браслете.

— Как вы передвигаетесь во времени? — спросил Мэкензи.

— Вы не должны об этом никому рассказывать.

— Мне никто и не поверит.

— Пожалуй, не поверит, — согласился Лед. — Но это нелегко объяснить.

— Попытайтесь… — сказал Мэкензи.

Напряженность с обеих сторон исчезала.

— Время легко представить, как дорогу, по которой идет человечество. — Объясняя, Лед придвинулся ближе к Мэкензи. Лицо его стало по-юношески мягким и добрым. — Пройденная часть дороги — это прошлое. Настоящее — только миг. Собственно, настоящего нет. Существует лишь два времени — прошедшее и будущее. Прошедшее мы знаем, но легко забываем. Например, что вы делали в эту минуту в прошлый четверг?… Будущее мы можем предвидеть на кратком отрезке. Через час вы пойдете обедать, спуститесь лифтом на четвертый этаж, на террасе возьмете столик… Передвижение из будущего в прошлое происходит сквозь время. Представьте снаряд, капсулу, — я говорю упрощенно, — которая может двигаться вне зависимости от времени.

Лед старался говорить как можно проще, и это было заметно. Он тщательно подбирал слова, иногда повторялся, как это делают взрослые, растолковывая что-нибудь ребенку. Опять на какое-то мгновение Мэкензи почувствовал неловкость. Юноша рассказывал необычайные вещи, а Мэкензи, приходившийся ему дедом по возрасту, напрягал мысль, чтобы понять, о чем говорит мальчишка. Видимо, Лед тоже чувствовал это и волновался.

— Такой снаряд построен, — продолжал он, — невидимый, преодолевающий время. Одно лишь снаряд не может — останавливаться. На дороге истории человечества ничто не останавливается: обычный закон непрерывности движения. Только обрыв хроносвязи или неполадка на службе времени могут остановить нас.

— Это часто случается? — спросил Мэкензи.