На суше и на море. Том 2

Второй рейс из Баутино продлился 20 дней. За этот период в спокойные майские дни удалось отработать 350 морских миль и завершить региональную съемку у Восточного побережья Среднего Каспия. В Баутино прибыли 25 мая. Все сейсмограммы, полученные за два выхода, Габриелян взял с собой и уехал на Челекен передать их для обработки и интерпретации в камеральную группу, возглавляемую Г. В. Стерляговой. Уехал и Агафонников А. М. исполнять свои прямые обязанности начальника радиогегодезической службы экспедиции. Его на судне подменил гидрограф Василий Харьков, маленький человек с нервным характером, которого ЛИК хорошо знал и недолюбливал с прошлых рейсов. Старшим на судне теперь остался ЛИК. Стояли в Баутино пять дней. Приняли воду, провиант и 50 тонн тротила. Работали все время напряженно и моряки, и геофизики. Оторвать судно от берега всегда очень трудно. Бывалые моряки и геофизики предпочитают жизнь на суше работе в море. У них находится тысяча причин, чтобы задержаться с выходом. Поэтому капитану и начальнику рейса приходится прилагать большие усилия, чтобы справиться с этими трудностями. ЛИК видел, как решительно действовал в таких случаях Габриелян, преодолевая сопротивление многих, а иногда даже капитана, который обычно не спешит в море. Но у Гургена уже был авторитет, а ЛИК руководил отходом впервые. Назначив время отхода на 23 вечера 30 мая, он старался все организовать так, чтобы не изменить дату выхода, как его наставлял начальник партии. К середине дня 30.05.1959 все было готово к отходу. Судно встало на рейд после погрузки ВВ на спец причале воинской части. Однако, ЛИК пошел на нарушение Гургеновской традиции – по готовности уходить в море немедленно. Он разрешил увольнение на берег всем свободным от вахт до 23–00. Спустили шлюпку, и желающие отметить отход ушли на берег. ЛИК остался на судне. Он чувствовал, что поступает неправильно, но очень хотелось быть добрым начальником. Надеялся, что его поймут увольняющиеся и не подведут!

Забравшись в сейсморубку «Голубой Дунай», он снимал контрольные сейсмограммы, тестируя сейсмостанцию и косу. ЛИК с волнением ожидал прихода бота с уволившимися сотрудниками. К 23–00 бот подошел к борту «Маяковского». Все прибывшие были на веселе, а кое-кто, весьма и весьма «отметившись», едва перебирался с бота на борт судна на руках товарищей. Не досчитались двоих: моториста и нового рабочего со взрыв пункта. Капитан предложил задержать отход до утра и подождать отставших. ЛИК заупрямился и настаивал на выходе. В каюте капитана Михайлова состоялся резкий разговор. Военный и заслуженный капитан второго ранга привык, что его слово на судне последнее. Но ЛИК понимал, что отступать ему нельзя. Подменить отставших было кому, и капитан был, по его мнению, не прав. ЛИК понимал, что Михайлову не хочется в ночь идти по узкому каналу, ведущему из порта Баутино в открытое море, и что капитан прав, по большому счету. Но он и все на судне знали, что этот выход пробный камень для молодого начальника. Сломается или настоит на своем техрук? ЛИК тяжело переживал первую «плюху». Он решил подождать с выходом до часа ночи и уходить в любом случае, придут или нет отставшие. ЛИК не спорил с капитаном и, зная ххорошо свои права, написал распоряжение о выходе 01–00. 31.05.1959, раписался и вручил его Михайлову. Капитан внимательно оглядел молодого человека с ног до головы и кратко сказал: – Добро!

Ровно в час ночи судно снялось с якоря и взяло курс на район работ, где завершили профилирование в прошлом рейсе.

Утром на переходе при подготовке к вытравливанию косы Павел Захаров пожал руку ЛИКу и сказал: – Из тебя получится хороший начальник!

Слова Захарова, первого учителя ЛИКа на судне, много для него значили. И он еще больше удивился, когда к нему подошел старший механик Владимир Мельников, тоже пожал ему руку и сказал: – Правильно поступил ЛИК, будешь так действовать, и все тебя поддержат, железно!