На суше и на море. Выпуск 14 (1974 г.)

В этом никто не был уверен. Ведь они находились на НИС-237-II, как она значится в каталогах Базы, или на Песчанке, как ее называют в обиходе. Песчанка - планета аномальная, потому их и направили сюда. Открыла ее экспедиция «Актеона» тридцать лет назад. По размерам Песчанка не уступает Земле, у нее примерно земная атмосфера, которой можно дышать, даже не опасаясь инфекции, - вся планета словно стерилизована. Солнце этой системы, НИС-237, значительно крупнее и ярче земного. Воздух раскален, и горячие сухие ветры носятся над поверхностью Песчанки, вполне заслужившей это имя, потому что вся ее поверхность - сплошная пустыня: барханы, редкие суглинистые такыры, и снова песок - красный, белый, желтый, черный, песок крупный, мелкий, пылевидный…

Бонк вопросительно посмотрел на Лойковского, главного геолога экспедиции.

– Раз зонд-разведка отпадает, остается только забросить робот-сеть. Но когда мы нащупаем ею воду, нельзя сказать. Тем более что при нашем энергетическом голоде сеть будет довольно редкой: по крайней мере две трети киберов придется держать в резерве, чтоб постепенно заменять ими разрядившиеся.

– А если собрать для них солнечные батареи? - спросил Шрамм, бортинженер «Коннора».

– А потянут?

– Посчитать надо. Думаю, что при здешнем уровне инсоляции - да.

– Но и при этом неизвестно, когда мы найдем воду. Это если априорно решить, что она вообще здесь есть. Ведь вода - соединение довольно редкое.

– Синтезировать ее, пожалуй, проще, чем найти, - сказал кто-то, Бонк не понял, кто именно.

– О синтезе надо забыть. Где мы возьмем для него энергию? - В его голосе прозвучало скрытое раздражение. Оно и понятно: впервые он оказался в ситуации, когда «Коннор», самый мощный и надежный из кораблей, которыми он командовал и которыми располагала База в этом секторе, стал совершенно беспомощным; впервые он на практике узнал, что такое энергетический голод, когда самые простые и естественные решения заранее неосуществимы, потому что требуют затрат энергии, затрат по обычным мерам ничтожных, но сейчас непомерных…

– …а искать… - это снова Лойковский. - Даже если мы выпустим первую серию разведчиков, а тем временем займемся переоснащением остальных, начать можно будет не сразу. Нужно еще перепрограммировать их на локальную задачу - поиск воды, что снизит итоговые сроки, но само по себе требует времени.

– Сколько? - спросил Бонк.

– Дня три. Не меньше. Самое же главное - пройдет немало времени, прежде чем в памяти разведчиков накопится достаточно материала для обобщений, которые в дальнейшем позволят им отличать перспективные в принципе районы от заведомо бесперспективных. А до тех пор они будут ползать по координатной сетке, брать пробы на каждом узле и…

Все достаточно хорошо представляли стандартную процедуру геологоразведки робот-сетью. Точность и исчерпывающая детальность достигались в ней ценой потери времени, что в обычных условиях вполне допустимо.

– Стоп! - Бонк поднял руку. Лойковский смолк. Граве вопросительно поднял брови, Перигор и Зуйко переглянулись, Шрамм замер, запустив пальцы в шевелюру. - Мне кажется, нужно сменить сам метод нашего мышления. Сейчас мы зашли в тупик, ибо все возможно, но требует времени и энергии, а ни того, ни другого в нашем распоряжении нет. Можно найти еще десяток абстрактных решений, которые опять же будут упираться в проблему энергии, времени или того и другого вместе. Мы привыкли делать все с размахом, мы -в этом я уверен, потому что нахожусь в таком же положении, - даже сейчас представляем себе энергетический голод чисто умозрительно. А воды у нас, между прочим, на неделю…

– Оборотный цикл! - Шрамм резко поднял голову. Все обернулись к нему.

– А вы знаете, как он организуется, Юра? - спросил Бонк. - На кораблях его не делают уже лет триста, и разрабатывать схему придется заново. Через неделю же у нас не будет запаса воды, позволяющего оборотному циклу функционировать… Но подумать об этом стоит. Будем считать это направлением номер один.

– Воздушные колодцы, - подал голос Храмов, атмосферник. - Пленочные лабиринты, конденсирующие влагу.

– Производительность? - поинтересовался Граве.

– При здешней влажности и небольшом суточном перепаде температур - порядка 0,015 грамма в сутки на квадратный метр.

– А пленка? - спросил кто-то, и Бонк снова не понял кто.

– Что-нибудь придумаем, - ответил Граве.

Бонк встал.

– Кто еще?

Молчание.

– Тогда разойдемся. - Бонк взглянул на часы. - Сейчас всем, кроме вахты, спать. Если у кого-то появится идея, сразу же соберемся снова. И главное, старайтесь исходить не из того, что у нас было, а из того, что у нас осталось, что есть сейчас.

– У нас есть наши знания, - сказал Болл. - И бывший «Коннор» есть…

– Это уже кое-что, - закончил Бонк.

Бонка разбудил дверной сигнал. Он встал, включил свет. Вместо привычного яркого люминатора под потолком слабенько зажелтел плафончик аварийной сети.

– Да, - сказал Бонк. - Войдите.

Вошел Юра Тулин, геофизик с Земли, для которого эта экспедиция была первой; он недавно кончил Планетологическую Академию и полгода назад попал на Рион-III.