На свободное место

Сначала он приехал в дом, где жила Муза, пришел в домоуправление, там бухгалтер сказала… Что же она сказала?.. почистила крылышки… без хахалей не бывает… Муж, инженер, бросил… Нет, не то. Потом Валя говорил с соседкой… Не ссорятся… не ночевала… тоже все не то… Дальше идет мать Музы, Альбина Афанасьевна. Так, так… истерика… дочь терпеть не может… но все-таки богатого мужа ей желает… Чуму не любит… Гвимар Иванович — вот, другое дело… Кольцо подарил… Дом подарит… Что-то еще… Стоп, стоп! Тут еще что-то было… Искать ее хотела бежать… Нет, что-то из подарков… Значит, кольцо, дом… Что еще? Ах да! Телевизор еще. Цветной. Деньги дал… И что?.. Велел в рассрочку взять. Ишь ты… А дальше что?.. А-а, Альбина Афанасьева ездила его оформлять. На Музу, конечно. Ну, и что из… Что же из этого следует?.. Поехала оформлять, паспорт взяла, справку с места работы… Позавчера Альбина Афанасьевна по этому делу ездила… Позавчера… Муза больше у нее не появлялась… Как же она… Как же она без паспорта уедет? Ведь паспорт у матери! Вот оно что! Докопался!

И тут Вале изменила его обычная выдержка. Он вскочил как ужаленный, схватил с вешалки возле двери свое пальто, шапку и выскочил в коридор, на ходу натягивая пальто, даже забыв накинуть на шею кашне. Такой небрежности за ним еще никто не замечал.

Валя пулей скатился с лестницы и, пробежав длиннейший коридор, по пути показав свое удостоверение молоденькому дежурному милиционеру, наконец выскочил из высокого подъезда в переулок. Ему повезло, двое знакомых сотрудников из их управления, не торопясь садились в машину.

— Братцы, — взмолился Валя, — подбросьте в направлении Первомайской. Горит все.

Сотрудники переглянулись, и один из них сказал другому:

— Этот парень никогда не преувеличивает, я его знаю.

Второй, скрывая улыбку, подтвердил:

— Я тоже. — И добавил, обращаясь к Денисову: — Прошу, маэстро. В какое место Первомайской прикажете доставить?

Сорвавшись с места, машина понеслась по путанице московских улиц.

Пока ехали, шел общий разговор «за все». Дела, по которым работали сотрудники отдела Цветкова, всегда привлекали внимание. Как правило, они были особенно запутанными, сложными, а порой и опасными. Впрочем, удивить всем этим было трудно, но заинтересовать могло всякого из любого отдела.

Так незаметно и дружески Денисова подкинули до самой Первомайской и высадили совсем недалеко от дома, в котором жила Альбина Афанасьевна, мать Музы-Шоколадки.

Валя торопливо вбежал в просторный, заснеженный двор и, подгоняемый сильными порывами ветра, пересек пустынную детскую площадку с двумя сиротливыми, облупленными «грибками» и неизменной снежной горкой. Перебежав асфальтовую дорожку возле дома, Валя уже собирался нырнуть в подъезд, когда за его спиной раздался веселый и очень знакомый голос:

— Куда вы так спешите, молодой человек?

Валя оглянулся.

Возле подъезда, за выступающей, невысокой стенкой, украшенной цветной плиткой, спряталась от ветра Альбина Афанасьевна. Она была в меховой красивой шубке и пуховом белом платке. На румяном лице молодо блестели черные глаза. Возле нее стояла детская коляска. «И не скажешь, что бабушка», — подумал Валя.

— А я к вам, — сказал он.

— Вот и прекрасно. Помогите тогда коляску занести.

Валя охотно помог затащить коляску на второй этаж, подмигивая удивленно таращившейся на него девчушке. Пока Альбина Афанасьевна возилась в комнате с внучкой, он, следуя приглашению, снял в передней пальто и шапку и прошел на кухню. Валя все еще не мог решить, продолжать ли играть роль приятеля Кольки-Чумы или говорить с этой женщиной открыто. Вале очень хотелось поговорить с ней открыто. Притворяться всегда не только трудно, но и противно, даже как-то унизительно. Ну, что, в самом худшем случае, может произойти, если Валя представится работником милиции? Альбина Афанасьевна замкнется и ничего не скажет больше? Но, во-первых, она уже столько сказала, так перед ним раскрылась, что больше скрывать, кажется, уже нечего. А потом — и это главное, — он же хочет помочь ее дочери, спасти ее. В конце концов, если даже она и в самом деле дочь не любит, то все равно заинтересована, чтобы та была жива и здорова, чтобы хоть сколько-нибудь заботилась о своем ребенке. Ведь как она хотела, чтобы Муза вышла замуж за богатого Гвимара Ивановича. Да, пожалуй, можно поговорить с ней в открытую. Хотя, конечно, риск тут есть…

В этот момент в передней раздался звонок.

— А вот и Ниночка! — услышал Валя возглас Альбины Афанасьевны. — Вам не скучно будет ждать меня!

Она поспешно выбежала в переднюю и открыла входную дверь. Послышались оживленные возгласы, какая-то возня.

— Проходите, проходите, Ниночка, — говорила Альбина Афанасьевна. — Вон туда, на кухню. Там меня один молодой человек ждет. А я сейчас, только с Наташкой кончу.