На свои места

— Выбор у вас небольшой, товарищи, — дождавшись пока народ угомонится и перестанет задавать идиотские вопросы или давать не менее идиотские советы, Гарри постучал кулаком по столу, да так, что трещины появились. — Первое: ставите подпись на вот этой бумажке и я вас научу, как можно легко и относительно просто уделать взрослого мага типа «Пожирателя», и второе: отказываетесь, получаете Обливиэйт и считаете что просто хорошо провели время в хорошей компании, похмелье тоже входит в этот комплект. Выбирайте.

— Я, конечно, не против… — протянул один из собравшихся, — но меня настораживает твоя уверенность в возрождении Того — Кого-Нельзя — Называть. Я и мои родители категорически отрицаем это.

— Мне пофигу во что ты и остальные здесь собравшиеся верят, — фыркнул Поттер. — Это вас и ваши семьи будут убивать в скором времени. Я уже сражался с Пожирателями, Вольдемортом, прочими нехорошими и до сих пор жив, а семьи у меня нет и никогда не было. Так что выбирайте.

Сидящие за столами начали тихо перешептываться друг с другом. Одни с остервенением доказывали, что никакого Темного Лорда нет и быть не может, но в то же время соглашались, что научится парочке убойных заклятий будет довольно неплохо. Другим было явно наплевать на то, чему их будет учить Поттер, им главнее было то, что это Поттер. Третьи так и не определились со всем этим, но отказываться не спешили. Лишь двое твердо заявили о своем нежелании участвовать в этой авантюре.

— Всё? Нашушукались? — прервал общий гомон Поттер. — Вот пергамент, вот перо — ставьте подписи.

— А чернила?

— Чернила не понадобятся, — с недоброй ухмылкой усмехнулся Поттер, неосознанно потирая руку там, где у него в прошлой жизни был шрам.

Один за другим ученики ставили подписи на пергаменте, не подозревая о том, во что они ввязываются. Вскоре с этим было покончено и пергамент, весь в именах и закорючках подписей, вернулся к Поттеру. Едва тот взял его в руки, как он удлинился и обзавелся ранее невидимым текстом.

— А это еще что? — ткнул в сторону пергамента пальцем один очень глазастый парень.

— Это залог того, что вы никому об этом не проболтаетесь, по крайней мере, до тех пор, пока я не уничтожу этот листок. И чтобы в ваших головах не возникало глупых мыслишек объясняю — то, что я вам буду рассказывать и показывать на наших занятиях из вас не вытащить даже под пытками и зельями, до тех пор, пока вы не хотите об этом рассказать добровольно. Это «Заговор Молчаливого Джейкоба» или по–простому «Заклятье доброй воли». Но мне этого было мало и я добавил туда «Кровавый аркан таинства тёмного» и стоит вам только первый слог сказать того слова, о котором посторонние слышать не должны, как вы сгорите заживо, один пепел останется.

— Ты не имел на это права, Поттер, — вскричал Захария Смит и вскочил, едва не опрокинув стул.

Больше половины собравшихся поддержали его согласным гомоном.

— Так иди, пожалуйся Директору, — хмыкнул Поттер.

Воцарилось угрюмое молчание. Сидящие за столом с видом обреченных поглядывали на Поттера, некоторые угрюмо и зло, некоторые покорно и смиренно. Лишь Гермиона, нечто подобное ожидавшая, исходя из ее наблюдений за изменениями поведения Поттера, просто покачала головой.

— Все знают где висит гобелен с Вараввой Вздрюченным? — спросила Гермиона и, получив удовлетворительные кивки, достала мешочек с галеонами и небрежно бросила его на стол. — Соберетесь там, когда эти галеоны нагреются. Серийный номер монеты сменится на число и время… в общем не тупые — разберетесь.

Разобрав монеты, все стали собираться. Гарри не стал их дожидаться и вышел на улицу первым. Вдохнув полной грудью свежего, не наполненного всякими посторонними запахами воздуха, он направился в сторону замка, тем более что надо было еще подготовить Выручай–комнату к занятиям.

— Гарри, — его догнала Гермиона, — тебе надо меньше читать книг по Тёмной магии. Ты, может, сам этого не замечаешь, но твое поведение меняется и в худшую сторону. Раньше ты таким не был.

— Это не из–за книг по Тёмной магии, — он приобнял её за талию, — это из–за книги «Как стать циничным ублюдком за семь дней».

25

Храп. Богатырский храп, с посвистываниями и подвываниями разносился по спальне пятого курса Гриффиндора. Источником этого безобразия, как можно было догадаться, служила рыжая голова, и как думал Гарри, не только голова, Рональда Уизли. Храп был настолько могуч, что немного подпрыгивали и тряслись очки, которые Гарри вечером положил на прикроватную тумбочку. От чередующихся с этими раскатами грома посапываний и повизгиваний тело покрывалось холодным, липким потом, а воображение рисовало адских тварей, явно состоящих в родстве с дементорами.

Конечно, нельзя сказать, что Гарри находился в такой ситуации впервые. Как–никак он делит спальню с рыжим уже не первый год и за это время наслушался всякого. Но, похоже, в этот раз у него было обострение. И это подтверждалось тем, что Гарри поймал себя на мысли, что желает очутится в одном из кошмаров своего прошлого, лишь бы не слышать этого храпа.