На территории любви Никиты Михалкова

Снимая в Ленинграде телевизионный документальный сериальчик «Сентиментальное путешествие на Родину через живопись», он оставлял Роспо в гостинице «Прибалтийская», а вечером, после своих съёмок, проверял, что тот сделал. Когда Роспо, известный сценарист Голливуда, возмутился такими условиями рабства и передал эту ноту протеста Никите Михалкову через Аллу Гарруба. Произошёл взрыв михалковского гнева. Он грубо прогнал Аллу, порвав с ней многолетние отношения. Сценарий был заморожен хозяином Анжелло Рицолли и вернулся к жизни, выкупленный адвокатом Никиты Михалкова господином Клайнгути в 1995 году. Подготовительный период к съёмкам фильма «Сибирский цирюльник» проводил я, работая в ТРИТЭ заместителем председателя правления, то есть заместителем господина Михалкова Н. С. И к слову замечу, взял он меня не на содержание, а как интеллектуальную рабочую силу, как человека с двумя высшими образованиями, доцента, проректора по учебной работе всесоюзного института, каскадёра и мастера спорта по самбо, подавшего документы на звание профессора. Причём за копейки. Пользуясь моей бедой /это справка для пидоров, которые своим холуйским мозгом могут додумать только до того, что он меня взял, а зачем и за сколько это у них не прорастает/. Но тут у Никиты Михалкова случился солнечный удар с подружкой и сокурсницей его дочери Анны, актрисой Алисой Призняковой, при котором мне отводилась роль "панамы" /крыша/. Я не любезно отказался.

Вернувшись в 1992 год безработный Никита Сергеевич набросился на синопсис Анатолия Ермилова о страшной судьбе российского поэта Эфрона, попавшего в сети НКВД, чтобы вернуться на Родину к своей любимой, а попав на Родину, нашёл её в объятиях красного комдива. Синопсис назывался «Безусловный эффект шаровой молнии». Чтобы незаметно уйти от замысла автора и перехватить инициативу, Никита Сергеевич, на моих глазах в гостинице «Астория» придумал назвать фильм «Утомлённые солнцем». Ну как "Унесённые ветром".

Прицелом был мировой прокат и премия ОСКАР, а продюсером планировался всё тот же — Мишель Сейду. Других и не было, а этот подсел на гранёный стакан. Михалков кого хочешь споит. Хочешь попа, хочешь француза. Повезло Наполеону в то время родиться. Или вернее, не в то. Да, хрен с ним. Больше всех повезло Михалкову. Обласкан он Владыкой! Правда, по моему, Христос в хитоне ходил. Ну во второй то раз к ним в кремлёвские кущи, надеюсь, он поприличней оденется и явится в норковой шубе!

На этот раз, накопив опыта, Никита Михалков развёл Мишеля Сейду так, что к концу съёмок в Нижнем Новгороде в октябре 1993 года денег не осталось ни копейки и давать и добавлять лишние Мишель Сейду не собирался. К тому же от сильного ноябрьского ветра внезапно облетела листва с деревьев и стукнул морозец. Михалков свалил всё на киногруппу, построил всех по стойке смирно, обласкал аристократической бранью и велел всем развешивать на деревья искусственные листья. Картинка была ещё та, достойная кисти Кости Коровина. Один умный человек подсказал им, что у военных есть маскировочные сетки, что спало художника Аронина от превращений в крошечку-хаврошечу. Долго потом Никита Сергеевич приводил в восторг нашу простодушную публику рассказом о героическом подвиге Наденьки Михалковой, изображавшей июльскую жару, топая босыми ножками по промёрзшей земельке. И никому в голову не пришло спросить, кто же создал условия для этого подвига, прохлаждаясь в баньке с нижегородскими русалками и лешими.