На тихом перекрестке

Оказалось, многое. Например, то, что накануне на храм Данг-Та-Со напала банда вооруженных грабителей. Бандитов привлекли, вероятно, старинные культовые изделия из золота и древние свитки. Но верные слуги Двуликого Божества оказали непрошеным гостям достойный отпор — Двуликое Божество не запрещает своим приверженцам иметь и применять оружие. Не ожидавшие такого приема грабители бежали, успев, однако, поджечь сам храм. В результате: уничтожено ценностей — по предварительным подсчетам — на четыре миллиона долларов. Банда предположительно состояла из десяти — двенадцати человек, один из которых был ранен, но сумел скрыться при помощи двух других; еще один был укушен ядовитой змеей, задержан храмовой охраной и передан в руки полиции, после чего бежал из госпиталя, куда был помещен для лечения.

Услышав это последнее, Шано чуть не выдала себя вздохом облегчения — слава тебе, господи, все, оказывается, живы и на свободе. А остальное приложится — выкрутимся!

Во все время изложения этих, несомненно, трагических и, несомненно, предосудительных событий принц сурово смотрел на нее, и Шано приходилось играть удивленную невинность. Не для дела — какое там: всем тут все было ясно. Просто Шано хотелось чуток подразнить этого высокомерного, чтобы не очень-то зазнавался. Был принц, вероятно, не намного старше нее, но придворное воспитание и высокое рождение придавали его лицу такую надменную величавость, а речь напоминала обвинительное заключение в исполнении сурового прокурора. После значительной паузы, на которую Шано отреагировала лишь осуждающим покачиванием головы, принц спросил:

— Ваша подруга тоже была замешана в нападении?

Вот тут Шано насторожилась по-настоящему. Сиятельный прокурор, оказывается, знал гораздо больше! Просто он предпочел дозировать информацию. Что ж, разумно. И раз так…

— Почему «тоже»? — включилась она в прокурорскую забаву коронованной особы. Принц только усмехнулся, и тогда она чуть сменила тактику: — Она ни в чем не может быть замешана! Она, в отличие от меня, человек серьезный. Между прочим, доктор черной и белой магии.

— А, шарлатанка, — брезгливо поморщился принц.

— Вот уж нет! — возразила Шано, поняв, что хотя бы о Сузи ему не так уж много известно. — Про магию я, конечно, соврала. У нее вполне доброкачественная диссертация по философии, и защищалась она в Сорбонне.

— Госпожа Героно утверждает, — проигнорировал принц замечание, — что в ночь, когда был совершен налет, вы и она находились в отеле и спокойно спали.

— Так оно и было, — мгновенно сориентировалась Шано. — Только около полуночи я ушла.

— Одна?

— Это не вопрос джентльмена, — обиделась Шано.

Принц презрительно хмыкнул.

— Не одна, если это вас так интересует, — отступила Шано на шаг.

— С Чарли Хо?

— Нет, — легко парировала Шано хитрый выпад. — С Чарли Хо мы расстались еще вечером. У него были какие-то свои дела. И при чем здесь вообще Чарли? — подняла она удивленную бровь и забросила осторожную удочку: — Правда, меня предупреждали на его счет… Он что, торгует женщинами?

— Как правило, нет, — с приклеенной усмешкой ответил принц, но на удочку попался. Или сделал вид, что попался: — Как правило, он промышляет другим. Но отец правильно вас предупреждал…

Наконец-то Шано приоткрыла для себя тайну Чарли Хо!

Хо Чар Ланг, для иностранцев Чарли Хо, получил классическое образование в монастыре Дам Рар Кас Бао, за которое заплатил его дед, известный книготорговец Хо Банг Дао. В сопредельных с Куфангом странах и в самом Куфанге Чар Ланг был известен как автор псевдоисторических авантюрно-фантастических романов «Трое храбрецов из Города Черных рыб», «Трое храбрецов ищут Небесный Меч» и «Благородная Дева-оборотень Санг Тай», написанных в характерном для XVI–XIX веков стиле «буан-тао». Однако, отчетливо понимая, что плоды литературных трудов отнюдь не так весомы, как ему хотелось бы, Чар Ланг обратился к более прибыльным делам: торговле оружием, контрабанде антиквариата и, как поговаривали, наркотиков. Однако до сих пор ни на одном деле поймать его не удалось — кроме дурной славы, у полиции на него ничего не было; злые языки из той же полиции поговаривали даже, что большинство слухов о его подвигах имеют единственный источник, а именно — самого Хо Чар Ланга.

Вот и по делу о нападении на храм Данг-Та-Со у полиции были подозрения относительно Чар Ланга, однако придраться было, как всегда, не к чему. В час, когда на храм напали неизвестные, сам Чар Ланг подлетал к Маниле, что могли подтвердить пассажиры, стюардессы и даже командир «Боинга-747», лично получивший автограф на недавно изданной «Деве-оборотне».

— Скажите на милость! А мне так словом не обмолвился, что писатель, — покачала головой Шано. — Хотя вообще-то он интересный собеседник.

— Так это он организовал? — поинтересовался принц, будто между прочим.

— Вы полагаете, что я вам отвечу? — прямо глядя ему в глаза, спросила Шано.

— Полагаю — нет, — признался принц не разочарованно.