На тёмной стороне Земли

Я замер, чувствуя, как бешено колотится сердце. Дерево сотряслось от тяжёлого удара. Сверху посыпалась труха и куски коры. В горле предательски запершило. Тро сердито засопел и предупреждающе сжал пальцы. Я затаил дыхание, боясь раскашляться.

Снаружи послышалось рокочущее урчание. Что-то огромное упорно пыталось пролезть в дупло. Лиственная затычка зашевелилась и с треском полезла внутрь, но выдержала натиск. Неведомое чудовище недовольно фыркнуло и отступило. Тяжёлая поступь обошла ствол по кругу. Гулкий удар потряс убежище с другой стороны. Дерево треснуло, но устояло. Через минуту послышался удаляющийся хруст ветвей.

— Фуу-у, — облегчённо выдохнул Тро, укладываясь поудобнее. — В этот раз повезло. Ложись спать, Махс, если конечно, уснёшь, — зевая, добавил он.

Ага, ложись! Легко сказать. От этого утробного рыка до сих пор все поджилки трясутся. Да ещё не видно ни черта!

— Тро! — шёпотом позвал я.

— Ммм-грх, — неопределённо отозвался наставник.

— Тро! — уже громче повторил я.

— Ну что тебе? — нехотя усаживаясь, страдальчески вопросил Тро.

— Они вернутся?

— Нет, — устало пробурчал он. — Скоро рассвет, а зухи охотятся только ночью. Ложись давай! — и обессилено рухнул на подстилку.

Ну, спасибо, обнадёжил! Зухи, мухи, а рычат как сонмище голодных чертей! Стараясь шуршать как можно тише, я подгрёб охапку листьев под голову. Всё равно теперь не усну. Ладно, до рассвета осталось недолго, так полежу.

— Махс! Маа-хс! Ты оглох? Вставай, сколько можно спать!

— Зухи? — спросонья испуганно крикнул я.

— Ну и здоров же ты спать! — восхищённо хлопнул меня по спине наставник. — Тебя и зухи не разбудят! Собирайся, — и с усилием выпихнув затычку, словно змея головой вниз ловко выполз наружу.

Собрав вещи, я осторожно высунул голову и огляделся. Туманный утренний лес выглядел так, словно спятивший бульдозерист всю ночь осваивал здесь навыки вождения тяжёлой техники вслепую. В радиусе метров пятнадцать зияли чёрные воронки вывороченных с корнем молодых деревцев вперемешку с измочаленными кустами. Как-то страшновато на такой ядерный полигон спускаться, а вдруг притаился кто? Нет, однозначно у богомолов было лучше, там хоть понятные стены-коридоры, а тут юрский период какой-то!

— Тро, ты где? — робко позвал я.

— Давай сюда! — негромко отозвался наставник с обратной стороны.

Нервно оглядываясь на каждый шорох, я осторожно обогнул нещадно исцарапанное дерево.

— Смотри, Махс, — Тро небрежно кивнул на застрявший в коре изогнутый обломанный коготь. — Пытались до нас добраться, да не вышло. Видать матёрый был. Молодые-то полегче будут, может и добрались бы.

— И что тогда?

— А это как повезёт. Если морда в дупло пролезёт, то… — Тро красноречиво развёл руками.

— А если его того, — вопросительно похлопал я по базуке.

— Одного бы ты может и того, да они стаей по три, а то и пять ходят. Ну и сдох бы он, загородил выход, и что дальше?

— Что, что, дождался бы утра, разнёс ему башку, да ушёл бы.

— Может и так, — устало вздохнул напарник. — А теперь послушай меня, Махс. Мы с зухами давние враги. Ты убьёшь одного, но вся стая будет преследовать тебя до последнего. Иногда даже днём, — сурово добавил он. — Уйти можно только водой, но твой запах запомнят навсегда, и даже твои мальки будут в опасности.

— А мальки причём?

— Как причём? Кроме внешности, дети переймут и твой запах!

— А как же тогда вы с ними боритесь?

— Разоряем гнёзда, хоть их и трудно разыскать, почти всех извели. Правда, перед охотой намазываемся жгучей травой, чтобы перебить свой настоящий запах, я как-нибудь тебе покажу. А теперь пошли искать воду, смотри, как высох уже, — Тро ущипнул себя за бок и оттянул лоскут изрядно сморщившейся кожи.

Да уж, сушняк изрядный, вот что значит ночевать на суше. Невольно потерев пересохшее горло, я оглядел себя. За ночь тело ощутимо усохло. Обычно упругая кожа увяла и покрылась мелкой сеточкой морщин.

— Во-во, а дальше вообще до крови потрескается, — прокомментировал наставник. — Так что поторапливаемся, пока совсем не высохли. Погоди, я гляну вокруг, — и, зашуршав корой, скрылся наверху. С минуту потрещав ветками на вершине, спустился и прокомментировал:

— Плохо, ветер слабый. Водой даже и не пахнет.

Увидев моё изменившееся лицо, оскалился в широкой усмешке:

— Да не переживай так, живы точно останемся, сейчас кое-что покажу.

Тро закрыл глаза и завертел головой, шумно принюхиваясь.

— Нам туда, — уверенно ткнув когтем в чащобу.

— А что там, Тро? — поинтересовался я, едва успевая следом.

— Сам увидишь! — досадливо отмахнулся наставник, пинком отбрасывая некстати подвернувшуюся под ногу гигантскую сороконожку.

Остановившись у высокого толщиной с бедро стебля, Тро небрежно скомандовал:

— Лезь наверх! Нужно наклонить макушку.

Увидев мои сомнения, добавил:

— Лезь, лезь, одному мне не справиться!

Ну, раз надо, так надо. Положив базуку, я обхватил руками и ногами гладкий ствол и гусеницей пополз наверх. На половине пути под моим весом ствол стал опасно крениться.

— Давай ещё немного, только медленнее! — приободрил наставник снизу.