На тюленьем промысле

Как медленно движутся морские суда, когда они еще на горизонте! Целый час уже следили товарищи за дымом, а пароход все еще не показывался. Самый дымок еле переползал.

Вот, наконец, показались труба и две мачты. Судно приближалось не напрямик, а несколько наискось на юго-запад. Долго виднелись одни мачты и труба. Теперь было ясно, что пароход не идет прямо к „пловучему острову". Вот показалась верхняя часть палубы. Но как все-таки это далеко! Заметят ли с парохода? Повернут ли? Захотят ли взять их с собой?

Мальчики достали из карбаса полосатые фуфайки, нацепили их на багры и начали усердно размахивать ими над головой. Некоторое время им казалось, что пароход приближается. Но вот опять палуба парохода стала опускаться и снова скрылась за „спиной воды", как говорят самоеды.

Мимо! Он проходит мимо!

Не увидели? Не поняли? Не захотели свернуть с пути? Не все ли равно отчего…

Спасение казалось таким близким!

Впереди опять одиночество, наступающий голод,„неумолимая смерть…

Долго еще смотрели ребята на постепенно исчезающий дым. Вот уже потонули верхушки мачт. Вот как-то сразу, гораздо быстрее, чем это можно было ожидать, не стало видно и дыма.

Мрачное молчание воцарилось на льдине.

Мальчики достали из карбаса полосатые фуфайки, нацепили их на багры и начали усердно размахивать ими над головой…

Молча добрели они до своих постелей и лежали без слов, не вспомнив ни о еде, ни о рыбной ловле.

Время остановило для них свой неугомонный полет. Отчаяние погасило все мысли.

XXXV Судно, или кит?

На другой день друзья выползли из своего жилья, когда голод стал слишком томить их. Нужно было пожевать залежавшейся медвежатины, чтобы хоть немного заморить червячка. Молча уселись они на снег, разрыли снежную кучу, под которой держали мясо, и уселись с ножами друг против друга, отрезав себе по куску холодного, почти ледяного мяса.

Якунька открыл рот и остался так, забыв снова его закрыть. Глаза его смотрели через голову Андрея, а медвежатина торчала между зубами.

Через миг он выплюнул мясо, вскочил и замахал руками.

— Идут! Опять идут! Назад повернули!

На этот раз виден был не только дым, но и весь пароход, который, видимо, шел прямо на них.

Что чувствовали мальчики, трудно, конечно, себе и представить. Радость, восторг и, вместе с тем, смертельный ужас, что их опять не заметят или не захотят взять.

Судно было еще очень далеко.

— Это китобойцы, — сказал Якунька.

— Почему ты знаешь?

— Они бегают за китами. Смотри!

Он указал пальцем немного правее судна.

Андрей увидел китовый фонтан, высоко выброшенный кверху. Скоро он заметил и спину кита, темневшую над водой.

Кит был гораздо ближе парохода, и за ним-то и „бегали" китобойцы.

Мальчики опять вытащили фуфайки и начали махать ими, нацепив на багры. Китобойцы, однако, были слишком заняты китом. Ничего, кроме кита, для них не существовало. Теперь на пароходе можно было уже различать маленьких людей, которые толпились на передней части судна.

Пароход осторожно, медленным ходом, „подкрадывался" к самому киту. Мальчики уже различали коренастого гарпунщика. Он стоял впереди всех на носу и целил в кита из гарпунной пушки.

Андрей вспомнил, как они с Якунькой смотрели на Семена, подползавшего к нерпам. Но теперь их занимала не сама охота, а вопрос: „Возьмут ли их, или не возьмут эти люди?"

Облако дыма выпрыгнуло из пушки, и видно было, как большой гарпун полетел прямо в кита. Кит всплеснул тучу пены и брызг и исчез под водой. И только после этого донесся до мальчиков запоздавший гром пушки.

Якунька даже различал веревку, которая тянулась от кита к пароходу.

Охота на кита приходила к концу. Китобойная пушка стреляет гарпуном, который нужен не только для того, чтобы подцепить глупого кита на веревку: он его и убивает. На конец гарпуна навинчивается разрывной снаряд, который взрывается, когда попадает в кита. Часто кита удается убить одним выстрелом. Так было и на этот раз.

Подстреленный кит выплыл в какой-нибудь тысяче шагов от льдины мальчиков.

Пароход следовал за ним.

С капитанского мостика увидали ребят. Высокий человек в треухе и широкой малице махал им рукой, и для большей убедительности, снял шапку и покрутил ее над головой.

XXXVI Спасение

С парохода были спущены две шлюпки. Одна из них направилась к убитому киту, другая — причалила к льдине. Мальчики со всеми остатками артельного имущества были взяты на лодку. Они не помнили себя от радости и едва верили своим глазам, когда вступили на палубу парохода.

Это было китоловное судно. Оно принадлежало беломорской промысловой кооперации и было снаряжено по образцу лучших норвежских китобоев.

Шкипер и вся команда ласково встретили мальчуганов, которым довелось испытать так много тяжелого.

Когда они рассказали, что последнее время питались одной медвежатиной, да притом еще сырой, их тотчас отвели к кашевару и велели хорошо накормить.

Пообедав, мальчики снова вернулись наверх.