На той стороне

И тут же появился образ сундука в соседней комнате, массивный, с железными полосами, висячим замком, который Воронцов вскрыл бы за полминуты, но тут, наверное, это было серьезной защитой. Хотя сомнительно, примитивный, скорее всего имелась и скрытая защита, которая гораздо серьезней.

— И что? — не понял Константин.

И снова образ сундука, а затем образ нескольких сфер тьмы.

— Ясно, — губы сами разошлись в подобие улыбки. — Предлагаешь ее ограбить?

Образ Беляша, активно кивающего, появился в мозгу, едва он успел закончить фразу.

— Не сейчас, но я подумаю, — произнес Воронцов. — А теперь не отвлекай. Черен, — он повернулся к ожидающему его охраннику, хотя в нем уже отпала надобность, ни один селянин и бандит теперь не поднимут на него руку. — Надо навестить кожевенника.

— Прошу за мной, Ваше сиятельство, — очень почтительно произнес бандит и повел Константина в направлении места силы.

Жил кожевенник почти рядом с теми амбарами. И это был единственный в поселке дом, который стоял чуть в стороне от всех и подальше от главной улицы. Объяснялось это просто — запах свежевыделанных кож был убийственным, но тут, похоже, снова работала какая-то магия, вонища не выходила за границы участка. Черен остался на улице, морща нос от запаха, а Воронцов, распахнув дверь, вошел внутрь.

Не успел он перетупить порог лавки, как навстречу ему устремился хозяин, — маленький, лысый, тощий, но с очень живыми глазами и густой бородой, которая была частично окрашена, а может, случайно обесцвечена в результате работ.

— Ваше сиятельство, рад видеть в моей мастерской. Заказать что-то хотите или купить уже готовое?

— Ни то, ни другое, милейший, — надменно произнес Константин. — Я пришел предложить вам идею, и если она вас заинтересует, вы ее у меня купите.

— А что, если я захочу вас обмануть? Ведь мне ничего не мешает выслушать вас, отказать, а потом самому сделать то, что вы предложите.

— Тогда я сильно осерчаю, — Воронцов строго посмотрел на кожевенника сверху вниз. — Видите ли, я больше не пленник, я свободный человек. Кроме того, вы дадите мне клятву, подтвержденную ведой.

Кожевенник, которого, как успел поведать ему Черен, звали Виром, задумался.

— Хорошо, я готов выслушать вас, и если идея и вправду стоит того, я куплю ее у вас, клянусь богами.

— Отлично, Вир. Что вы скажете о новом виде кобуры?

— А что тут можно сказать? — со скепсисом произнес мастер. — Сомнительно, что я узнаю, что-то новое. Но готов все же вас выслушать.

— Отлично, — улыбнулся Константин. — Как насчет того, чтобы вы стали делать наплечные кобуры для револьверов и пистолетов.

— Что? — озадачился Вир. — Как так?

— А вот так, — степенно произнес Воронцов. — Найдется карандаш и бумага?

Кожевенник кивнул и, зайдя за маленький прилавок, достал требуемое и положил перед гостем. Сам он был задумчивым, видимо, прикидывал перспективы дела.

Константин, довольно быстро и схематически набросал, как располагается оперативная кобура и ремни, как она крепится.

— Боги! — воскликнул спустя несколько минут мастер, изучив рисунок. — Как же все просто, и ведь никому подобное в голову не пришло. Конечно, кроме вас, Ваше сиятельство. Никогда ни у кого ничего подобного не видел. Это же золотое дно, особенно, если защитить изобретение ведой. О боги! Я покупаю, назовите цену.

Вот тут Константин серьезно задумался, слишком много ему было нужно, а в карманах гулял ветер. Да и слишком плохо он ориентировался в местных ценах, и даже не представлял, сколько может стоить идея.

— Я не знаю, сколько может стоить подобное. Сколько вы готовы предложить? — перешел он в наступление.

Теперь уже настала очередь Виру морщить лоб. С минуту он молчал, но, наконец, произнес:

— В городе вы смогли бы продать все гораздо выгодней. Я здесь тачаю сапоги и кое-что чиню. Денег у меня немного. Так что, готов предложить почти все, что у меня есть, — пять золотых кун, и то четыре серебром.

М-да, такого Воронцов не ожидал, цена была смешной. Но он понимал, что в крохотной деревенской лавке ему больше не дадут. Хотя кожевенник наверняка врет, что это его последние деньги.

— Десять, милейший. Да, я в затруднительном положении, но грабить себя я не позволю.

— Восемь, Ваше сиятельство, — воскликнул Вир, — и это и вправду почти все, что есть, клянусь богами.

— Это, правда, — неожиданно пришел в голову образ от Беляша, — он не врет.

— По рукам, — согласился Константин, понимая, что больше он с этой идеи ничего не получит. Сейчас ему было нужно очень многое, он мог получить это довеском к договору. — Но у меня есть условие, мне будет нужен внушительный ранец, ремень, кобура на пояс для револьвера, и перчатки, только обрежь пальцы по первую фалангу, — и Константин показал, где конкретно. — Ну и, конечно, ты мне сделаешь наплечную кобуру. Срок — до конца тьмы. Но я согласен на первый образец.