На той стороне

Бросив взгляд в небо, Константин на секунду озадачился. Почему проклятый ведун прекратил швыряться мощными заклинаниями? Обрушь он на него молнию, останется кучка пепла, ведь Воронцов не страж, у него нет силы расколоть в воздухе каменный шар, раскаленный до красна. Сомнительно, что у него закончились силы, или он по какой-то причине решил пощадить деревню. Интересно сколько людей уцелело? Ведь Ладу он в бою не видел, наверняка скрывается где-то. Сомнительно, что толстый Пан сидел на крыше с винтовкой. Правда, похоже, его запасы серьезно потрясли. Но если поле боя останется за Константином, то толстяк и прочие, кто не участвовали в бою, сильно поживятся. Несмотря ни на что, здесь было, что взять.

Воронцов снова посмотрел на улицу, ведущую к воротам. Тьма поглощала поселок. Тотемы, которые никто не подновил, гасли, один за другим. Тьма, внутри которой к нему шел черный ведун, была все ближе, осталось немного — метров сто.

— Хозяин, я чувствую тьму, — пробился в его голову образ от Беляша. — А во тьме тот, кто пытался тебя убить, он очень силен.

— Я знаю. Все идет по плану, — заверил прислужника Константин. — Будь готов атаковать его.

— Да, хозяин, — последовал немедленный ответ.

Но впервые бывший детектив уловил не счастье, от возможности быть полезным, а неопределенность и страх.

Воронцов поднялся на ноги и стянул с себя амулет Сварога, сжал его в кулаке левой руки, тень его защитить не сможет, она против физических атак. Сомнительно, что тот, чье оружие веды, будет стрелять в него или бить посохом. Значит, надежда только на медальон, и то, что черный будет его плохо видеть, ведь Страж сказал, что они видят в человеке тьму и свет, а в нем ни того ни другого.

Ожидание затягивалось. Черный не торопился. Да, в принципе, куда ему торопиться? Тьма продержится еще почти сутки, поселок захвачен, осталосьвыполнить последнюю цель.

Константин посмотрел на кусок частокола, который был виден с того место, где он стоял. Руна защиты, начертанная на нем, еще тускло светилась, тотем рядом тоже жил, это не давало тьме полностью захватить поселок.

Странно, почему Аиша решила, что бой должен состояться именно тут? Ведь пока тотемы горят, черный сюда точно не войдет. Погасла последняя пара тотемов на пути к площади, и тьма оказалась буквально метрах в десяти на самом краю света.

— Не прячься, отмеченный Сварогом, — раздался из тьмы голос, полный силы и власти. — Выйди, тебе не переждать тьму в этом жалком кольце тотемов. Им осталось светить всего несколько минут, они погаснут, и ты окажешься во тьме.

— Торопишься? — поинтересовался у тьмы Константин.

— Не настолько, чтобы идти без оглядки вперед, — последовал немедленный ответ. — Люди умеют удивлять. Сегодня вы это доказали. Я не думал, что будет такое ожесточенное сопротивление. Но я победил, и когда убью тебя и погаснут защитные светцы, тьма поглотит этот поселок. Я вижу, что тут еще скрываются люди. Немного. Но есть из них два готовые проклятые, остальных я превращу в упырей.

— Ты так говоришь, как будто не был человеком, — тянул время Константин.

Кстати, наконец, он выяснил, как правильно называются тотемы. А ведь Аиша их так назвала, но пропустил это мимо ушей. Не до того было.

— Когда-то меня звали Ларом, теперь у меня нет имени. Я был слаб, теперь я могуч и служу той, кто скоро будет владеть миром. Грядет великая тьма, и мой госпожа уже начала восшествие на свой престол.

Именно в этот момент кольцо светцов дрогнуло, словно ветер поду, свет задрожал, и Константин понял, что его противник скоро продавит оборону.

— Молись, человек, тьма захватит тебя, в ней ты будешь беспомощный, и я вырву из твоей груди огонь Сварога и отнесу дар своей госпоже, а она превратит его в темное пламя.

— Иди, попробуй, — усмехнулся Воронцов.

Именно в этот момент круг светцов разом потух, и он оказался во тьме.

Да, есть огромная разница между тьмой, которая была, когда есть свет, и когда она окружала поселок охраняемый рунами, и другое дело — оказаться в ней. Для Константина она оказалась почти непроглядной, максимум метров пять, а, скорее всего, и меньше, просто он не видел никаких ориентиров, к которым можно привязаться. Хотя, вон там вроде очертания светца. Во-вторых, она была куда плотнее, даже не вода. Так, наверное, чувствует себя человек, барахтающийся в киселе, все же плотности меда она не дотягивала. А еще она разговаривала. И то, что она говорила… Хотелось рухнуть на колени, зажать уши и сдохнуть, только бы она заткнулась. В этот момент, Воронцов понял, как ощущали себя аргонавты. Тьма пугала, тьма сулила, тьма совращала, ведь достаточно просто отбросить медальон и сказать «да».