На той стороне

— Золото в ходу, — начал рассказывать приказчик. — В Росских вотчинах, как теперь зовется территория старой империи, золотые и серебряные монеты называются куны. До тьмы были еще деньги и из бумаги, но ушли в прошлое вместе со старым миром. Хотя благородные, держащие деньги в банках, коих всего три, могут расплачиваться расписками. Куны все с номиналом, который зависит от их веса. Такой перстень стоит примерно тридцать кун золотом. Работа тонкая, камень большой, чистый. Но золото очень дорого, его в обращении мало, у меня с собой нет ни одной монеты. На этот перстень можно пару месяцев жить, не бедствуя в столице вотчины, а там цены гораздо выше, чем в баронстве. Если не шиковать, то, думаю, полгода в Заречске можно без проблем существовать. Вот смотри, — Кин протянул Воронцову слегка потемневшую от времени серебряную монету, размером чуть меньше обычного российского рубля, правда, тоньше.

Стоило Воронцову взять ее в руки, как он почувствовал тепло.

— Чувствуешь?

Константин кивнул.

— Это защита от подделок. Лет тридцать назад начали делать, а то фальшивомонетчики рынок подрывали. Фальшивая монета будет холодной и безжизненной, как обычный кусок металла. У тебя в руках одна куна, есть еще три, пять и десять. Все они пронумерованы, латинянскими цифрами. Одна золотая куна — это двадцать серебряных. С золотом почти то же самое — один, три, пять. Десятки нет, слишком массивной будет.

Воронцов вытащил золотой червонец прежней империи.

— Что скажешь об этом?

Глаза Кина расширились, он уставился на тяжелый толстый кругляш так, словно увидел что-то небывалое.

— Боги, — прошептал он. — Настоящий?

Воронцов кинул его приказчику, и тот не слишком ловко, но поймал его. Попробовал на зуб, как в старых фильмах, потом с минуту крутил в руке, изучая в сумерках монету. Наконец, вернул Константину.

— Это княжеская десятка, — произнес он. — Хождения свободного не имеет, но любой меняла даст не меньше двенадцати современных кун. Но это, если официально, а так любой с радостью возьмет. Хоть и без защиты, но проверить чистоту можно у ведуна. Это целое состояние. Много у тебя таких?

— Несколько, — ответил Константин уклончиво. — Нашел в столице.

— Ты везунчик, — глядя, как червонец исчезает в кармане, произнес Кин, — никто туда не ходит, слишком много проклятых тварей. Удивительно, что вообще оттуда живым вышел.

— Почему вы не отобьете город? — задал давно беспокоящий вопрос экс-детектив. — Почему не посылаете туда экспедиции? Я даже мародеров там не видел.

— Одну причину я назвал — проклятые, как зверье, так и люди. А вторая причина — слепые тени. Некоторые жители стали чем-то совсем потусторонним, они появляются только по ночам, не слышал, чтобы кому-то удалось их убить. Они не покидают города, но в его пределах они непобедимы. Насчет экспедиций, ты не прав, туда много народу ходило, вот только немногие вернулись, и были рады, что ноги унесли. В первые годы, народ туда сотнями лез, княжеская казна по-прежнему где-то в сокровищнице под дворцом, но вскоре смельчаки закончились, из сотни выживали один-два человека. И теперь в город не только не ходят, но и объезжают его по старой окружной дороге. — Он посмотрел на Воронцова. — Если сложить золото, оружие и сферы, то ты стоишь в два раза больше, чем весь наш караван с машинами и товаром.

— Не думаю, — покачал головой, — это ты сейчас для красного словца вставил.

— Ладно, не больше, — согласился Кин, — меньше, но все равно это очень дорого. Мы считаемся богатым караваном, было целых тринадцать машин, одиннадцать из которых с товаром. Три мы потеряли безвозвратно, одну на буксире тащим. Но это приемлемые потери. Так вот, если мерить цену в золотых, то товар примерно стоит полсотни кун.

Воронцов старался, чтобы его лицо ничего не выражало, в его рюкзаке лежало примерно двадцать червонцев. И это, не считая перстня. А еще десяток сфер.

— Какова цена сфер, — спросил он, доставая сигариллу.

Перехватив взгляд приказчика, он протянул раскрытый портсигар ему, тот взял маленькую сигару и, поднеся ее к носу, втянул воздух.

— Никогда такого ароматного табака не нюхал.

Воронцов молча убрал серебряную коробку обратно, после чего извлек магическую зажигалку. Вот она не удивила Кина, разве что тот вертел ее в руках, любуясь тонкой работой.

— Если в золоте, — после нескольких затяжек, наконец, произнес он, — то, думаю, ту сферу, что ты мне выдал, можно загнать за полсотни. Хотя, скорее всего, гораздо дороже, но я не слышал, чтобы их продавали, все для себя стараются урвать, излишков не бывает. Причем каждое следующее развитие будет обходиться в гораздо большее количество сфер. Теперь ты понимаешь, какой бесценный груз ты несешь? Ты один сплошной соблазн.

— Почему ты не убил меня? — неожиданно спросил Воронцов. — Ведь, что проще, раз, и все что есть у меня, твоим станет.

— Я бы убил, — отведя глаза, произнес Кин. — Без раздумья бы убил.

И Воронцов понял, что сейчас он сказал чистую правду. Этот человек не настолько хороший, как могло показаться с первого раза.