На том стою

— Столик найдется, сэр?

В зале было темно, лишь мерцали свечи на столах; низкая перегородка делила зал на две части. Тридцать человек набили бы «Эпикур» битком. Мэтр запихнул меня в уголок и зажег передо мной свечу. Я заказал двойную порцию джина «Гибсон». Подошел официант и стал убирать прибор с другой стороны стола. Я велел ему оставить прибор на месте — мой друг может подойти. Я изучил меню, размером почти не уступавшее залу. Для удовлетворения любопытства мне бы понадобился карманный фонарик. Это был самый темный кабак в моей жизни. Родную мать за соседним столиком я бы не признал.

Принесли джин. Я мог различить силуэт стакана и догадался о содержимом.

Пригубил его — джин был неплох. В этот момент Гобл шлепнулся в кресло напротив. Насколько я мог его разглядеть, он не изменился после нашей вчерашней встречи. Я продолжал пялиться на меню. Набрать бы им его шрифтом Брайля.

Гобл потянулся за моим стаканом воды со льдом, взял и выпил.

— Как идут дела с бабой? — бросил он небрежно.

— Не продвигаются.

— Почему? Что вы там на холме делали?

— Я думал побаловаться. Она была не в настроении. А тебе-то что? Ты вроде бы искал какого-то Митчелла.

— Забавно и впрямь. Какой-то Митчелл! Ты же сказал, что никогда не слыхал о нем?

— С тех пор я услыхал о нем. И увидал тоже. Он был пьян. Очень пьян. Его чуть не вышибли из кабака.

— Очень забавно, — сказал Гобл с иронией. — Как же ты узнал, что это он?

— Потому что его окликнули по имени. Это уже слишком забавно, а? — Он осклабился:

— Я тебе сказал — не попадаться мне на пути. Я знаю, кто ты. Я проверил.

Я закурил и выпустил дым ему в лицо:

— Иди зажарь себе тухлое яйцо.

— Круто. Я у мужиков побольше тебя руки-ноги отрывал.

— Назови двух.

Он наклонился над столом, но тут подошел официант.

— Мне «Бурбон» с водой, — сказал Гобл. — Виски в бутылке. В розлив мне и на дух не надо. И не пытайтесь обмануть. Я узнаю. И воду из бутылки. Вода из крана здесь ужасная.

Официант стоял и смотрел на него.

— Мне еще того же, — сказал я, отталкивая стакан.

— Что сегодня съедобное? — поинтересовался Гобл. — Я с этими афишами не связываюсь, — ткнул он презрительно в меню.

— Как всегда — бифштекс рубленый, — с обидой сказал официант.

— Фарш с накрахмаленным воротничком, — сказал Гобл. — Пусть будет бифштекс.

Официант посмотрел на меня. Я сказал, что бифштекс меня устраивает.

Официант ушел. Гобл снова наклонился над столом, сперва быстро оглянувшись по сторонам.

— Твоя везуха окончилась, друг, — сказал он жизнерадостно, — тебе не удалось провернуть это дельце.

— Вот беда, — сказал я. — Какое дельце?

— Тебе не повезло, парень, крупно не повезло. С приливом не рассчитал или что. Аквалангист — один из этих типов с ластами и масками — застрял под скалой.

— Аквалангист застрял под скалой? — у меня по спине мурашки поползли.

Когда официант пришел с выпивкой, мне пришлось сдержаться изо всех сил, чтобы не осушить свой стакан одним глотком.

— Очень не повезло, дружище.

— Скажи это еще раз, и я тебе твои дурацкие очки разобью, — разозлился я.

Он схватил стакан, отпил, попробовал на вкус и одобрительно кивнул.

— Я приехал сюда сорвать куш, — рассуждал он вслух, — а не бедокурить. Если бедокуришь, куш не сорвешь. Куш сорвешь, если куда не надо нос не суешь. Так?

— Видимо, до сих пор тебе не удавалось, — сказал я, — ни нос не совать, ни куш сорвать. Что это была за шуточка про аквалангиста? — я говорил спокойно, но это требовало усилия.

Он откинулся. Мои глаза стали привыкать к мраку. Я увидел, что эта жирная рожа развлекалась вовсю.

— Просто шутка, — сказал он. — Не знаю я никаких аквалангистов. Только вчера вечером я научился выговаривать это слово. Все еще не знаю, что это толком значит. Но дела и без того идут паршиво. Я не могу найти Митчелла.

— Он остановился в гостинице. — Я отпил еще немного джина. Было не время напиваться.

— Я знаю, что он остановился в гостинице, друг, чего я не знаю — где он сейчас. Его нет у себя в номере. Коридорные его не видемши. Я думал, может, баба знает, где он.

— Баба с приветом, — сказал я. — И оставь ее в покое. И в Эсмеральде не говорят «не видемши». Этот канзаский диалект здесь считается нарушением общественных приличий.

— Пошел ты знаешь куда. Когда я захочу, чтоб меня поучили говорить правильно, я не пойду за уроками к обшарпанному шпику из Калифорнии.

Он повернул голову и заорал: «Официант!» Несколько посетителей оглянулись с неодобрением.

Вскоре показался официант и застыл рядом с тем же презрением на лице, что и у посетителей.

— А ну плесни-ка еще, — сказал Гобл, тыча пальцем в свой бокал.

— Не обязательно орать на меня, — сказал официант. Он унес бокал на кухню.

— Если я хочу, чтоб меня обслужили, — Гобл заорал ему вдогонку, — то я хочу, чтобы меня обслужили.

— По-моему, ты больше привык к самогону, — сказал я Гоблу.

— Ты да я, мы могли бы спеться, — сказал Гобл равнодушно, — если б у тебя были мозги.

— И если бы у тебя были хорошие манеры и на шесть дюймов больше росту, и другое лицо, и другое имя, и не вел бы ты себя так, будто можешь уложить кучу лягушачьей икры в своем весе на обе лопатки.