На тревожных перекрестках - Записки чекиста

Проинструктировав Балашко, я отправился в деревню Тучино, где проживал еще один бывалый вожак повстанцев — Константин Николаевич Такушевич. Его группа, созданная в 1920 году, вновь развернула напряженную деятельность. Много внимания уделяли агитации, рассказывали крестьянам о значении Великой Октябрьской революции, о созидательной жизни трудящихся в Советской России.

Такушевич проводил со своими ребятами боевые учения, привлек в партизанские ряды много сельской молодежи.

На лесной сходке я имел удовольствие посмотреть на Костиных парней. Удивительно хорошее впечатление осталось от них. Я выступил перед ними с докладом о задачах партизанского движения, подчеркнул, что наша работа многогранна и каждый повстанец обязан быть умелым агитатором, опытным конспиратором, храбрым, дисциплинированным бойцом. Призвал товарищей усилить вооруженное сопротивление польским панам.

Но когда после собрания мы подсчитали оружие и боеприпасы, которыми располагала группа Такушевича, оказалось, что их очень и очень мало.

— Выход один, — сказал я, — надо вооружаться за счет врага.

Спустя несколько дней партизаны в схватке с оккупантами добыли несколько винтовок, пистолетов и гранат.

— Это только начало, Стась, — заверил меня Константин. — Мы еще развернемся.

Так и произошло вскоре. Я собрал повстанцев окрестных сел и увел их в лес. Ядро отряда постоянно базировалось в лесном лагере, а резерв находился по месту жительства и в случае надобности через связных вызывался на боевые операции. Всего у нас насчитывалось до 300 бойцов, наш отряд был одним из самых крупных в Западной Белоруссии.

В лес ушли Константин Такушевич, храбрейший разведчик Алексей Наркевич, Филипп Яблонский, молодой партизан Петр Иода, опытные подпольщики братья Дзики, Михаил Лапытько, Филипп Литвинкович и десятки других патриотов.

Польские власти настойчиво охотились за партизанскими вожаками. Жандармам удалось выследить и схватить Филиппа Яблонского в его родной деревне Олонце. Крестьяне немедленно сообщили в партизанский отряд, на выручку была послана группа бойцов — Павел Мейсак, Михаил Лапытько, Иван Яблонский и еще несколько человек. Они устроили засаду на дороге, по которой конвоиры должны были вести Филиппа. Вот он показался из-за поворота — избитый, окровавленный. Впереди и сзади по два жандарма. Партизаны дали залп по охране. Один жандарм упал, остальные удрали. Освобожденного Филиппа товарищи привели в лесной лагерь, он подлечился и продолжал сражаться с ненавистными захватчиками.

Успехи в партизанской войне в большой степени зависят от того, как налажена разведка. У нас имелись свои люди во всех населенных пунктах, на каждой железнодорожной станции. Но этого мне казалось мало: я поручил Константину Такушевичу подыскать такого надежного парня, чтобы его можно было заслать в среду польской полиции. Такушевич долго работал над этим заданием и наконец сообщил мне, что нужный человек найден.

Его звали Василий Тимошко, он был из деревни Семерники. Мы устроили его на службу в полицию. Выполняя наши инструкции, Василий сумел войти в доверие к начальству, и скоро его назначили помощником коменданта (начальника) Городокской полиции. Нам открылся доступ к секретным документам польских властей, мы заранее узнавали о всех планах карателей против повстанцев.

Был случай, когда Тимошко прискакал в отряд почти сразу после совещания по борьбе с партизанами, происходившего в Молодечно. Он рассказал, что вызывались представители Новогрудского, Воложинского, Молодечненского, Вилейского воеводств, коменданты волостных постарунков (полицейских участков) и другие ответственные лица. Инструктаж проводил чиновник из Варшавы, по всем признакам — один из руководителей дефензивы. По его словам, партизанским движением охвачена вся Западная Белоруссия. Особенно крупные отряды действуют в Полесье, Вилейском и Новогрудском уездах. Их поддерживают не только белорусское население, но и польские трудящиеся. Руководитель охранки потребовал от участников совещания любыми средствами подавить сопротивление народа властям.

Василий хотел мчаться в отряд сразу после заключительной речи варшавского господина, однако, поразмыслив, решил поинтересоваться разговорами полицейских чинов, присутствовавших на инструктаже. Когда совещание закончилось, многие из них направились в ресторан подкрепиться перед обратной дорогой. Тимошко пошел вместе с ними. Он сел за столик с начальником дефензивы города Радошковичи Владиславом, комендантом полиции города Воложина Лопатинским и сотрудником варшавской охранки паном Франтишеком.

За обедом больше всех разорялся пан Владислав. Проклинал партизан, ругал за нерасторопность полицию.

— Приказал арестовать в деревнях Адамрвцы и Тучино большевистских вожаков Наркевича, Сысуна, Такушевича, и что же вы думаете? Полицейские опоздали, коммунисты убежали в лес. Я пообещал посадить в тюрьму самого коменданта полиции и назначил за каждого из этих бандитов 10 тысяч злотых вознаграждения. Умру, но искореню партизан в своем уезде!

Выслушав это, Алексей Наркевич и Филипп Яблонский сказали: