На тревожных перекрестках - Записки чекиста

Так или иначе, а мы должны были уезжать. Свой долг перед испанским народом мы выполнили до конца, и теперь надо было попытаться покинуть страну, вопреки козням предателей.

На рассвете 7 марта под охраной броневика и бойцов партизанского корпуса последняя группа военных советников выехала из Ампаро на заранее подготовленную небольшую посадочную площадку в районе Альбасете близ хутора Бонете. Вскоре там приземлился двухмоторный французский самолет. Пилот и бортмеханик были членами компартии Франции и прилетели за нами по договоренности с советскими представителями в Париже.

В тот же день, приняв на борт восемь человек — переводчиц Е. Будагову, Е. Корсика и больных советников, самолет перебросил их через Средиземное море на побережье Африки, в портовый город Оран, находившийся тогда на территории французской колонии Алжир.

В ожидании своей очереди эвакуироваться, Шумилов, я и переводчик на одном из хуторов в районе городка Эльда встретились с бывшим премьером республики Негриным и попросили его выделить нам два «Дугласа». Однако Негрин смущенно ответил, что теперь не обладает никакой властью и все, что он может для нас сделать, — это лишь поблагодарить за службу. Что ж, как говорится, и на том спасибо! Все же экс-премьер написал рекомендательную записку командиру авиационной базы вблизи Альбасете полковнику Каскону. Воспользоваться этой любезной запиской нам не довелось: на базе уже не осталось ни одного самолета.

Во время нашей беседы вошел адъютант Негрина и доложил, что мятежники заняли Альбасете и надо спешить на аэродром, где бывшего главу правительства ждет самолет. Негрин наспех сунул нам руку и почти бегом направился к своему автомобилю.

На нашем импровизированном аэродроме хлопотали два испанских инженера, которым помогали несколько бойцов-республиканцев. Все с нетерпением ожидали следующего рейса для эвакуации. Однако неожиданно подкатил грузовик с солдатами из состава мятежных войск Касадо, и возглавлявший эту группу офицер передал приказ главного изменника аэродром закрыть, а нам всем явиться в штаб хунты.

Новая испанская хунта номинально возглавлялась генералом Миахой, который пользовался в народе и армии определенным авторитетом. Поэтому заговорщики и предоставили ему этот пост, но в действительности он жил на своей вилле Тарренто под Валенсией и никакого участия в политических событиях больше не принимал.

В хунту входили: генерал Миаха — председатель и советник национальной обороны, Касадо — советник по иностранным делам, правый социалист, Вансеслао Карильо — советник по внутренним делам и другие малозаметные фигуры, решившие сделать ставку на генерала Франко. Фактически всеми действиями хунты заправлял ренегат Касадо.

Получив приказ хунты явиться в штаб, мы попросили офицера передать главарям мятежников, что к вечеру непременно явимся. Это была военная хитрость. Не хватало еще добровольно прибыть к изменникам для расправы. А когда стемнело, мы незаметно ушли в горы и под утро нашли там новую посадочную площадку, откуда продолжали эвакуацию советских добровольцев на французских самолетах.

Шумилов, большой, грузный, с вечным румянцем на круглом лице, густым басом высказал предположение:

— Может быть, если попросить Касадо, он поможет нам? Как вы считаете, Дубовский?

— Нет, Михаил Степанович, — возразил я, — этого делать не стоит ни в коем случае. Касадо — враг, мы только обнаружим себя и подставим под удар еще не отправленных людей.

Но, видимо, Шумилов все еще надеялся на то, что у Касадо осталась какая-то доля порядочности. Из расположенной неподалеку железнодорожной будки путевого обходчика он при помощи переводчика связался с Касадо и попросил его оказать нам помощь. Изменник бесцеремонно ответил, что готов помочь при условии, если главный военный советник приедет в Мадрид и по радио обратится ко всем республиканцам, оказывающим сопротивление хунте, с приказом сложить оружие.

Власть Касадо в Мадриде 6 марта оказалась под угрозой: коммунист подполковник Асканио двинул на столицу 8-ю резервную дивизию, а командиры 1-го и 2-го корпусов армии Центра коммунисты Барсело и Буэно также направили к Мадриду часть своих войск. Вот этих-то патриотов Касадо задумал обезвредить при помощи советников из СССР.

Шумилов попытался вежливо объяснить Касадо, что по инструкции нашего правительства советники не имеют права вмешиваться во внутренние дела Испании и тем более не могут отдавать какие-либо приказы. Истеричный и самовлюбленный ренегат никаких доводов слушать не хотел, настаивал на своем и угрожал всех нас арестовать и расстрелять.

Таким образом, дипломатический ход Михаила Степановича окончился неудачей. А в дальнейшем эта его попытка усугубила наше положение.