На три фронта. Часть 2

И только один факт того, что Иной готов слушать своих подчиненных, знал, когда надо дать пинка под зад, а когда воодушевить словом, создавал мощную ауру уверенности. Иной их никогда не бросит, как и его самые верные и близкие товарищи.

Сборы проходили несколько спешно, каждому кавалеристу приказали проследовать к «стойлу» через лавку Дархана. Все там получали доспехи для своих «скакунов», чтобы те смогли подольше прожить в бою. Опять же, всё это готовилось в крайне сжатые сроки, все понимали, что этого можно вообще было не делать, но Иной отдал другое распоряжение — «всех обеспечить хотя бы минимальной защитой». И Дархан работал днями и ночами, чтобы повысить живучесть армии. И у него это получилось!

Добрая сотня кавалеристов и их сотня «скакунов» были полностью облачены в лучшие доспехи, что успели сделать подмастерья Дархана. Остальная сотня оказалась обделена, им достались не полные комплекты, но они и не идут в наступление, им не надо рисковать в данный момент своими жизнями, а вот остальным ящерам может быть не сладко.

— Все по седлам! — раздалась команда Майнера, когда все облачились в тяжёлые доспехи, снарядили своих скакунов и уже начали просто расслабленно общаться друг с другом.

Майнер. Пример не только для подражания, но также пример для самых примерных ящеролюдов. Он исчезал более чем на месяц, но вернулся и преподнёс какую-то важную информацию Мастеру. Мало того, он ещё и сам стал в разы сильнее, Иной даже один раз решил сойтись с тем в дуэли… Майнер естественно проиграл, но смог целую треть здоровья снять сильнейшему. А это многого стоит.

Выдвинулись они уже на закате, Майнер со свеже вышитым флагом, впереди, указывая путь всем остальным, что шли позади него, и все они прекрасно видели шикарное знамя. На длинном полотнище была изображена белая птица, что стремилась своими когтями уничтожить город, что находился внизу. У птицы был явно хищный взгляд, а город явно был человеческий. Знамя явно показывало намерение — конец человеческому правлению на континенте, появилась новая сила, с которой надо считаться.

Разбившись на четыре равных по количеству отрядов, кавалерия двинулась вперёд, особо при этом не спеша. Расстояние до деревни было не особо большим, устать не успеешь, но всё же решили экономить силы, они точно пригодятся в предстоящей битве. И все к ней были готовы.

Позади начали выстраиваться десятки и сотни бойцов и стрелков, что должны были подобраться к городу скрытно, среди деревьев то тут, то там замечались рейнджеры, которые специально показывали своим, что они готовы сопровождать. Просто так бы рейнджеры не вылезли на видное место, это не в их стиле, все это знали.

Дорога на удивление была чистой и спокойной, время уже было позднее, беженцев, что и натоптали эту широкую тропу, почти тракт, уже не было. Но всё же присутствовала некая напряженность, что передавалась от ящера к ящеру. Все понимали, что они сейчас идут на верную смерть, но они были готовы это сделать, так как успех их операции был гарантирован.

Какой-то кавалерист тихо травил байки, другой рассказывал, что, наконец, смог обзавестись семьей и у него скоро будет сын или дочь, в яйце невозможно определить пол будущего наследника, третий рассказывал о том, что старая ящеролюдка на костях нагадала великую победу, но очень страшную битву. Что именно страшного в этой битве, старуха так и не смогла ответить, но была почти уверена, что такой битвы глаза этого мира ещё никогда не видели.

К полю, что разделяло лес и деревню, группа кавалеристов вышла примерно через час времени. Им не требовалась спешка, им нужны были силы. Штурм стен — неблагодарное дело, благо их «скакуны» приспособлены для лазанья по стенам, даже отвесным.

Выйдя на поле в одиночку, Майн воткнул знамя и стал просто ждать. Это был знак всем, что пришло войско и готово сражаться, но, как и требуют законы этого мира, сначала он вызвал старшего на переговоры. Но время шло, войска стягивались к недостроенным, временами даже разрушенным стенам, а командира защитников так и не появлялось. Майн уже было хотел вернуться к своим кавалеристам, но услышал звук горна, исходящий от главных ворот.

К ним выдвинулось три скакуна: первый был вороной, как тёмная ночь, облачён был конь в красные ткани и металлическую броню с золотой огранкой, на нём восседал явно немолодой воин, облачённый в доспехи такой же окраски. Два других скакуна были явно каким-то смешением видов, оба белые и в яблоко, закрыты они были меньшим количеством брони, а на них восседали обычные воины.

— Кто таков и что за сброд ты с собой привёл?! — с наглостью, презрением, неуважением, надменностью и высокомерием спросил пухловатый, как оказалось, командир, приблизившись к Майнеру.