{65} Рига была намеренно сдана Корниловым. Он обвинил в этом революционных солдат и ультимативно потребовал от Временного правительства осуществления ряда контрреволюционных мероприятий, необходимых якобы для «укрепления» армии. Под предлогом усиления обороны Петрограда, пути к которому после сдачи Риги были для немцев открыты, к столице стали стягиваться корниловские войска, предназначенные для кровавой расправы с петроградским пролетариатом и его авангардом — большевистской партией. —
{66} См. примечание 63.
{67} Утверждение о том, что во время подавления корниловщины за Керенским шли солдаты, является глубоко ошибочным, Керенский, несмотря на его многочисленные демагогические речи, никогда не пользовался авторитетом у солдатских масс, жаждавших скорейшего мира и получения земли. После же провала июньского наступления на фронте и после июльских событий в Петрограде и без того ничтожное влияние Керенского стало стремительно падать, сменяясь откровенной ненавистью масс к нему. Одновременно бурно шел процесс роста большевистского влияния в массах, в том числе и среди солдат. — 527.
{68} Как только стало известно о корниловском выступлении, большевики мобилизовали массы для отпора контрреволюции. Почти повсеместно, в том числе и в Москве, стали спешно вооружаться рабочие, создаваться новые отряды Красной гвардии, устанавливаться революционная охрана наиболее важных объектов. Под руководством большевиков массы организованно поднимались против открыто выступившей контрреволюции. —
{69} Части «дикой» дивизии, направленной Корниловым на Петроград, были задержаны в пути рабочими. Большевистская партия направила в эти части своих агитаторов, разъяснивших обманутым солдатам истинный смысл их похода на столицу. В результате солдаты отказались идти на революционный Петроград. Никакой [445] перестрелки с войсками, посланными из столицы навстречу наступавшим корниловским частям, не было, хотя по призыву большевиков революционные войска, матросские отряды и красногвардейцы были готовы с оружием в руках встретить части, направленные на Петроград Корниловым. —
{70} Автор преувеличивает роль Советов, которые тогда были еще эсеро-меньшевистскими, в разгроме корниловщины. Решающей силой, ликвидировавшей выступление Корнилова, была большевистская партия. Перепуганные и растерявшиеся соглашатели, поняв, что им самим грозит смертельная опасность со стороны Корнилова, обратились за поддержкой к большевикам. Большевистская партия взяла в свои руки организацию отпора корниловским войскам, подняла трудящихся Петрограда и его окрестностей на борьбу с наступавшей реакцией и обеспечила быстрый разгром корниловщины. Одновременно большевики неустанно продолжали разоблачать буржуазное Временное правительство и его эсеро-меньшевистских приспешников, оказавшихся неспособными организовать отпор Корнилову. Рабочие и крестьяне, руководимые большевиками, явились той силой, которая быстро и решительно подавила контрреволюционное выступление Корнилова. — 357.
{71} Речь идет о специальном органе, созданном в Москве для руководства организацией отпора корниловцам. В его состав входили по два представителя от большевиков, меньшевиков и эсеров. Войдя в «шестерку», большевики проводили там решительную политику мобилизации масс против Корнилова, разоблачая непоследовательность меньшевиков и эсеров и, в отличие от них, не поддерживая буржуазное Временное правительство. —
{72} После провала наступления корниловских войск на Петроград Временное правительство под напором масс вынуждено было отдать приказ о смещении Корнилова с поста верховного главнокомандующего, его аресте и предании суду. Попытка буржуазии и помещиков силой оружия задушить революцию провалилась. —
{73} В Московском военном округе автор проводил политику сотрудничества с эсеро-меньшевистскими Советами и видит в этом «правильность» своей тактики, гарантию сохранения в своих руках войск округа в период борьбы с корниловщиной. Однако именно корниловщина раскрыла глаза тем трудящимся, которые еще наивно верили соглашателям, убедила массы в правоте большевистских идей. Корниловщина привела к стремительному росту влияния большевиков в стране, к резкому падению авторитета меньшевиков и эсеров. —