На трудном перевале

Естественно, что первое время Советское правительство и Центральный Комитет партии большевиков не могли отнестись к А. И. Верховскому с полным доверием. В марте 1919 года, после VIII съезда РКП(б), пленум ЦК дважды обсуждал вопрос о Верховском. Решено было допустить Верховского к работе в Красной Армии, предоставив ему почетный пост, но не поручая оперативной работы, с тем чтобы не дать ему возможности сноситься «со старыми друзьями». Верховского назначили в тыловое ополчение. Затем А. И. Верховский находится в частях Красной Армии на Восточном фронте. После гражданской войны А. И. Верховский — профессор Военной академии РККА. Ко времени службы в Военной академии относятся написанные им труды по вопросам общей тактики.

Работу над предлагаемыми читателю воспоминаниями А. И. Верховский закончил в 1937 году — спустя двадцать лет после описываемых им событий. Он писал их, будучи уже на службе в Красной Армии, и они по сути дела явились попыткой «переосмысливания» событий 1914–1918 гг. Значительная часть фактического материала, вошедшего в свое время в книгу «Россия на Голгофе», использована в воспоминаниях. Однако подход к оценке фактов и событий совершенно иной. События первой мировой войны и революции 1917 года освещаются с высоты опыта последующих лет жизни автора. Следует сразу же отметить, что воспоминания Верховского отличаются от его дневника 1914–1918 гг. не только новой оценкой событий, но и несравненно более широким охватом фактического материала. Очевидно, работая над воспоминаниями, автор использовал ту часть дневника, которая не вошла в издание 1918 года. Тогда, в 1918 году, А, И. Верховский отмечал: «Невозможность [5] писать полностью о современниках, а также тяжелая политическая обстановка дня принуждают меня сильно сократить последнюю главу дневника» (имеется в виду 1917 год). В публикуемых же воспоминаниях 1917 год занимает центральное место.

Однако в ряде случаев автор расширяет фактический материал не за счет личных воспоминаний, а за счет привлечения рассказов современников о событиях, свидетелем которых сам он не был. Иногда это делается в виде вставных эпизодов и рассказов друзей Верховского того времени. В этих случаях повествование носит весьма поверхностный характер. Таково, например, описание операций в Восточной Пруссии, сделанное со слов Рябцева. Страницы эти не представляют большого интереса. Но как только автор переходит к описанию операций в Галиции в 1915 году, в которых он участвовал лично, события словно оживают. Здесь интересно все, и прежде всего характеристики представителей различных групп офицерского корпуса.

Конечно, А. И. Верховский 1937 года далеко отошел от своих старых политических позиций. Но было бы неверным считать, что он сумел полностью отказаться от всех прошлых взглядов на исторические события и оценок их участников.

А. И. Верховский очень высоко оценивает организаторскую деятельность представителей русской торгово-промышленной буржуазии, которая якобы сумела заново создать военную промышленность и обеспечить армию оружием, боеприпасами и обмундированием. Между тем известно, что во время первой мировой войны в этой области проявился скорее хищнический, спекулятивный характер «мобилизации промышленности» русской буржуазией, нежели организаторские способности её представителей. Об этом в свое время достаточно убедительно писал крупный специалист по этим вопросам, автор труда «Боевое снабжение русской армии в мировую войну» генерал А. А. Маниковский.

А. И. Верховский приводит много рассказов меньшевиков, эсеров и кадетов о якобы выдающейся роли Государственной думы в борьбе с полками, посланными с фронта на подавление народного восстания в Петрограде в февральские дни 1917 года. В действительности же буржуазные деятели IV Государственной думы [6] больше всего были обеспокоены крушением монархии и могучим подъемом народной революции и делали всё, чтобы её подавить. Известно, что между так называемой «Военной комиссией» Государственной думы и генералом Ивановым, который по приказу царя возглавил отряд, направленный на усмирение петроградского гарнизона, был непосредственный контакт и взаимный обмен информацией. Никаких полков у генерала Иванова для подавления революции не оказалось, кроме Тарутинского и одного георгиевского батальона, солдаты которых при первой же встрече с революционными войсками Петроградского гарнизона на ст. Александровской стали брататься с ними. И если ни у царя, ни у Думы не оказалось сил для подавления революции в феврале 1917 года, в этом, конечно, не вина буржуазных деятелей.

Позиция А. И. Верховского тех лет определялась в значительной степени его окружением, которому он доверял и с которым шел. А окружение это состояло главным образом из офицеров, буржуазных деятелей, меньшевиков и эсеров, сотрудничавших с буржуазией.