На трудных дорогах войны. В борьбе за Севастополь и Кавказ

Вступив, в соответствии с приказом Левченко, в должность командующего Севастопольского оборонительного района, Петров приступил к руководству боями на суше, но так как у него тут не было своих войск, то свое руководство морской пехотой на первых порах он осуществлял через генерала Моргунова, который в этих целях был назначен заместителем Петрова, и находились они оба на КП Моргунова.

7 ноября была получена директива Ставки: руководство обороной Севастополя возложить на командующего Черноморским флотом Октябрьского[30]. Командующий Приморской армией Петров стал заместителем Октябрьского по сухопутной части. Контр-адмирал Жуков оставался заместителем командующего флотом по обороне Главной базы и являлся первым заместителем Октябрьского. В Севастополе оказались вместе те, кто отвечал за оборону Одессы, – руководители, оправдавшие доверие Ставки.

В тот же день к Севастополю начали подходить части армии, и Петров вместе с Моргуновым и Крыловым, после одобрения Октябрьским, искусно объединяя с флотскими частями, расставляли их на рубежах: по секторам обороны, которых было создано решением Октябрьского – четыре.

Рогов, говоря об этом, особо подчеркнул, да мы потом и из других источников узнали о принципиальной линии Октябрьского в организации сил обороны: в жестоких условиях борьбы на осажденном приморском плацдарме должна соблюдаться строгая соподчиненность во всех звеньях – кто кому подчинен, кто перед кем и за что отвечает. Поэтому он сразу же приказал: никакого деления на наших и ваших не должно быть, все флотские и армейские части на суше объединяются воедино и подчиняются единому начальнику – генералу Петрову. Но все принципиально важное на суше делается и проводится с одобрения и даже по приказу командующего обороной Октябрьского – такова воля Ставки и того требовали интересы дела: никакой раздвоенности. За Севастополь перед Ставкой персональную ответственность нес тот, чья фамилия была обозначена в директиве Ставки, – Октябрьский. И в этом не должен отходить от установок Ставки, допускать вольные толкования смысла ее директив, в зависимости от симпатий к той или иной личности; тут твоя вольность кончается там, где начинается сила директивы. Говоря об Октябрьском как высшем начальнике в обороне Севастополя, я подчеркиваю, что на главном направлении борьбы за Севастополь на сухопутном направлении главными силами были сухопутные войска – теперь уже объединенные войска флота и армии, – которыми командовал Петров, тут он выступает как второе ответственное лицо в обороне Севастополя. Я подчеркиваю – второе. Но важное. От армии и ее командующего многое зависело, чтобы оборона протекала успешно. Но не всё. Ибо армия – будем теперь считать в целом, как объединенную с флотскими войсками – не продержалась бы длительное время без огневой мощи флота: береговой и корабельной артиллерии и флотской авиации, без морских коммуникаций. А по ним потоком пошли с Кавкааа в Севастополь боеприпасы и войска – маршевые части, дивизии и флотские бригады.

Обладал ли Петров самостоятельностью? И да, и нет. Ведь Приморская армия не самостоятельно, в одиночку сражалась за Севастополь. Его оборона была возложена на флот, но с приданной Приморской армией, подчиненной комфлоту. Приморская армия, как в Одессе, так и в Севастополе, была составной частью, хоть и главной, но составной частью нового в истории войны – по форме и содержанию – оперативно-стратегического объединения двух видов Советских Вооруженных сил: Оборонительного района, во главе с моряком. Разумное предложение наркома ЧФ адмирала Н.Г. Кузнецова о возложении ответственности на командующего флотом было поддержано начальником Генштаба маршалом Б.М. Шапошниковым, одобрено Ставкой и объявлено ее директивой от 7 ноября[31].

Это мудрое решение Ставки (жаль, что подобное не было сделано в обороне Крыма в целом), по которому армия переходила в подчинение Военсовета флота, было единственно правильным в применении к изолированному, осажденному с суши, приморскому плацдарму. Оно гармонично сочетало все сильные стороны каждого вида и рода войск и морских сил. Оно объединяло в единую семью воинов флота и армии всех национальностей нашей великой страны, что в морально-политическом плане имело основополагающее значение в борьбе с фашизмом ничуть не меньшее чисто военных, оперативных факторов. Только такому оперативно-стратегическому объединению стало под силу решать масштабные задачи, выдвигавшиеся Ставкой, и оба объединения – и Одесский оборонительный район, и Севастопольский оборонительный район – оправдали доверие Ставки и Генштаба. Севастополь и Одесса оттянули на себя с главного направления войны и приковали к себе на длительное время: одну (11-ю) немецкую и две (4-ю и 3-ю) румынских армий, без которых захлебнулось стратегическое наступление гитлеровских войск летом и осенью на юге, с целью выйти к зимним холодам к Волге и на Кавказ.